Супершпион, числящийся в мертвых. Самые искусные воры - [82]

– И что произошло?

– Садовник забрал трупик эрделя, увез в поместье и похоронил. Позвонил Уиздому и все рассказал. У Уиздома выдалась свободная пара недель, он поехал в Кеннектикут и заглянул к мэру. Городские власти как раз собирались разбить новый парк. Уиздом заявил, что оплатит все расходы, если парк назовут Бонфорд Джентри, в честь давнего друга. Он даже предложил построить фонтан. Мэр принял все за чистую монету и не ждал никакого подвоха. Началось строительство, и Уиздом действительно платил: за деревья, качели, клумбы, кусты. К месту установки фонтана подвели трубы, и ночью, перед открытием парка, Уиздом привез на грузовике фонтан, подключил к трубам, укрыл брезентом.

Парк открывали в субботу. Мэр произнес речь, полную слов благодарности Уиздому, а затем дернул за шнур. Брезент упал, одновременно пошла вода. По основанию фонтана тянулась надпись: «Бонфорду Джентри, близкому другу и верному спутнику, 1954 – 1968». Сам фонтан являл собой восьмифутовую скульптуру Бонфорда Джентри, эрделя, застреленного по приказу мэра. Бонфорд Джентри стоял, задрав левую заднюю ногу, и писал водой.

– И что сделал мэр? – поинтересовался Паризи.

– Ничего.

– Он не вспомнил, что приказал застрелить эту собаку?

– Нет.

– Тогда он ничего не понял?

– Нет, что и дало повод Уиздому от души посмеяться.

– Да, пожалуй, таких историй в «Ридерс дайджест» не найдешь, – признался Паризи.

– Согласен, там пишут совсем о другом.

Покончив с мясом, мы заказали по бокалу бренди, два доллара каждый, и по чашечке кофе, по 75 центов. Паризи позаимствовал у меня еще одну сигарету, вставил в мундштук, прикурил от спички.

– Ладно, ты пригласил меня на обед не для того, чтобы рассказывать собачьи истории.

– Ты абсолютно прав.

– Тебе опять предложили стать посредником?

– Да.

– Где?

– В Вашингтоне. У вас есть какие-нибудь контакты с Вашингтоном?

– Никаких. Там заправляют черные, и мы оставили их в покое. В Балтиморе – другое дело. С Балтиморой у нас самые тесные отношения.

– Я должен выкупить и вернуть владельцам некий предмет, украденный у них, в обмен на двести пятьдесят тысяч долларов. Воры, судя по всему, профессионалы. К тому же они уже убили одного парня, и я хочу знать наверняка, что они не строят аналогичных планов и в отношении меня.

Паризи сбросил воображаемую пылинку с лацкана своего двубортного пиджака с накладными карманами.

– Полтора месяца назад нам позвонили. Интересовались тобой.

– Кто?

– Какой-то тип, который сослался на другого, а тому номер дал третий, и так далее.

– Что они хотели узнать?

– Обычные вещи. Что ты за человек, можно ли тебе доверять. Я не придал этому никакого значения. Просто сказал, что у нас с тобой никаких дел не было, но мы знаем людей, которые обращались к тебе, и жалоб с их стороны не поступало.

– Давно он звонил?

Паризи уставился в потолок.

– По меньшей мере шесть недель назад. Может, и семь. Хочешь поговорить с человеком, который мне звонил?

– Да, – кивнул я. – Пожалуй, что да.

– Но учти, что он последний в цепочке, И, возможно, ничего не знает, кроме фамилии парня, который попросил его обратиться к нам.

– Понятно.

– Если хочешь, можешь сказать ему, что его фамилию ты узнал от меня.

– Благодарю.

– Запишешь?

Я достал листок и шариковую ручку.

– Говори.

– Его зовут Эл Шиппо. Альберт Эм. Шиппо по телефонному справочнику.

– Чем он занимается?

Паризи пожал плечами.

– Крутится вокруг.

– Я позвоню ему.

– Не забудь упомянуть меня.

– Обязательно. – Я дал знак официанту принести чек.

Пока я расплачивался, Паризи барабанил пальцами левой руки по столу.

– Вот что я тебе скажу…

– Что?

– Эта статуя писающей собаки. Я думаю, в воскресенье стоит съездить в Коннектикут взглянуть на нее.

Глава 7

Следующим утром, за несколько минут до одиннадцати, я уже стоял в пыльной телефонной будке в вестибюле отеля «Юбэнкс», неухоженного, рассыпающегося прямо на глазах.

За исключением портье, явно страдающего от похмелья, в вестибюле пребывал лишь тощий, лысый старикашка лет семидесяти с гаком. Едва я вошел в будку, он с трудом поднялся с обшарпанной кушетки и засеменил ко мне.

– Долго вы будете говорить? Мне нужно позвонить доктору, а другой телефон не работает. Доктор должен прописать мне лекарство от радикулита. Прошлой ночью меня так скрутило…

Зазвонил телефон-автомат, я взял трубку, плотно прикрыл дверь, приветливо кивнул старичку, которого, возможно, скрючило от радикулита, а может, он просто хотел поболтать.

– Мистер Сент-Ив? – На этот раз мужской голос, глуховатый и нечеткий, словно мой собеседник говорил с полным ртом.

– Да.

– Старику, что стоит у будки, заплатили пять долларов, чтобы он передал вам конверт. В нем инструкции. Если вы четко их выполните, то получите щит. – И в трубке раздались гудки отбоя.

Я повернулся и глянул на старика, который кивал и радостно улыбался. Должно быть, он уже давно не приносил никакой пользы, а тут его попросили об услуге да еще заплатили пять долларов.

– Речь шла о вас? – спросил старик.

– Если вы имеете в виду конверт, то да.

– Они дали мне пять баксов, чтобы я подержал его у себя до вашего прихода.

– Кто дал вам пять баксов?

– Подростки. Хиппи с длинными волосами и бусами. Они пришли вчера вечером, когда я смотрел телевизор. Кроме меня, никого не было, так что они обратились ко мне. Пообещали дать мне пять долларов, если я передам конверт мужчине, который войдет в эту телефонную будку в одиннадцать утра. «Давайте глянем на ваши денежки», – ответил я. Они дали мне пятерку и конверт. Я его не вскрывал. Вы из ФБР?