Суперпрочность - [88]

— Есть, но только пятёрки, мне Светка зарплату как раз привезла, — ответила Бель и отдала Кате сумку.

— Игорёша, быстрый сокол, метнись в ближайший магаз через дорогу, поменяй пятёрку, сколько смогут по пятьсот, остальное по тысяче. Будут упираться — скажи, помощник депутата из Москвы в больницу попала, позарез надо, и пообещай им сто рублей за доброе дело. В таких местах только так: не подмажешь — не заметят. Мы ждём тебя, — скомандовала Катерина.

Игорь послушно удалился, Катя зарылась в телефон, что-то отыскала в интернете и принялась названивать, расхаживая по коридору. До ребят отчётливо доносились слова: Минздрав, Горздрав, главный врач.

Игорь вернулся быстро с пачкой пятисоток в руках. Скоро их окликнули:

— Кто тут из Москвы, проходите!

Ребята вошли в кабинет вчетвером.

— Больше трёх не собираться! — сказал им врач в зелёном чепце, и Лена с Игорем покорно вышли, понимая, что пострадавшую Белку нужно пропустить вперёд. — Итак, кто тут аварийный? Вы аварийная. На что жалуемся?

— Голова очень кружилась, и тошнило, — ответила Бель.

— А сейчас меньше?

— Сейчас меньше.

Доктор попросил Бель пройтись, достать пальцем до кончика носа. Она зажмурилась от боли.

— И где больно? — спросил врач.

— Глаза болят, прямо режет, и пятна чёрные.

— Выходит, затылком ударились? — спросил доктор, нажимая Бель на затылок.

— Ау, — вскрикнула она.

— Ага. Сотрясение мозга лёгкой степени, глазная область, череп цел, — сказал врач и стал что-то записывать в карте.

— Так, может быть, томографию сделать? Или какую-нибудь энцефалограмму, — сказала Катя и положила на стол две фиолетовых бумажки.

Доктор тысячу взял, аккуратно сложил и убрал в карман.

— Это у вас в Московии КТ-МРТ, а у нас один рабочий рентген на всю больницу. Сейчас её положим, завтра утром придёт специалист, сделает снимки. Хотите энцефалограмму — тоже можем, только она не нужна.

— Я её проще в Москву с такими вашими темпами отвезу, — ответила Катька обиженно.

— И это будет правильное решение. Я позову сейчас ортопеда, шею посмотрит и основание черепа, пару уколов сделаем, пишите отказ от госпитализации и езжайте себе. У нас тут тем, кто не верит в диагноз с первого взгляда, делать нечего. Мы — уездные врачи из далёкого прошлого, на ощупь работаем, — честно признался врач.

Белка удивлялась, что никого не беспокоят её руки, нос, губы. То есть никто как бы не замечал, что она не целиком обычный человек. Ортопед пришёл, качаясь от усталости, спросил: «Руки, ноги, рёбра целы?», даже смотреть не стал, только шею сзади пощупал, а потом посмотрел на Катерину долгим внимательным взглядом. Подруга выдала очередные фиолетовые бумажки. Через час они уже ехали в каком-то пассажирском поезде в разных купе. Малышку спрятали в сумке. Бель категорически отказалась по прибытии следовать прямо в больницу. Она устала, хотела спать и чувствовала себя лучше, поэтому запаслась лекарствами и настырно поехала домой, но с Катькой, которая наотрез отказалась оставлять её одну на ночь и улеглась на диване.

27 июня

«Ну почему так? Я ударилась как раз тем непрочным местом, которое ещё не превратилось. Хотя, может быть, я бы сломала ещё руку или ногу, но этого даже не почувствовала. И что делать дальше? Опять по больницам? В Москве вряд ли мне удастся скрыть «новые пальчики», хотя, если пользоваться бесплатной медициной, там и не заметят», — думала Бель, засыпая. Когда ей пару раз приходилось брать больничные в поликлинике, возвращаясь от врача, она ради интереса смотрела результаты обследований в электронной медицинской карте и с удивлением узнавала, что ей измеряли пульс, давление, мяли живот и якобы слушали тоны сердца. На самом деле приём занимал десять минут, девять из которых врач молча вбивал все эти данные в программу, а ещё одна минута уходила на рецепты. К её животу никто не прикасался. И тут она поняла, что ей очень хочется, чтобы хоть кто-то заметил, что с ней происходит! Даже у Фауста был Мефистофель, который его понимал, а она одна-одинёшенька! Пусть врачи с этим разбираются, а не она сама. Пусть её заберут куда-то для опытов, истыкают иголками и найдут то, что поможет Светке стать хотя бы обычной, а ей — спокойной. Бель устала, очень устала. Пусть кто-то умный за неё думает, что дальше со всем этим делать. Она уснула с твёрдым решением всем всё рассказать.

* * *

— Вам больничный нужен? — спросила её на следующий день врач в поликлинике.

— Нет, я не работаю, — сказала Бель, но поправилась. — Официально не работаю. Я по договору только.

— А чем занимаетесь?

— Я дизайнер. Рисую на компьютере. Поэтому меня и беспокоят эти чёрные пятна перед глазами, которые появились после удара, — объяснила Изабель.

— Ну, так что ж. Конечно. У вас удар пришёлся на зрительную область, судя по выписке из больницы. Пока придётся пожить без компьютера, без чтения и желательно даже без телевизора.

— Долго? — ужаснулась Бель.

— Месяц. Для начала. Там посмотрим за развитием событий. Восстановление идёт до четырёх месяцев.

— Нет, я не могу так долго! Кто ж меня кормить-то будет? — противилась Бель.

— Вы лучше подумайте, кто вас кормить будет, если вы сейчас не дадите мозгу отдых и ослепнете, например. Или какая-нибудь эпилепсия начнётся. Не хотите? Тогда не скачем, глаза бережём, таблетки пьём, снимки делаем, — велела врач строго.