Суперпрочность - [25]

— Делать вам нечего. Могли бы погулять где-нибудь на самом деле, пообщаться, а теперь будем толкаться в толпе с единственной целью — не потеряться. Вот объясните мне, зачем вам так глупо тратить свой выходной день? — ворчал Влад.

— Потому что Бабы-Яги против! — засмеялась в ответ Катька. — Ради «против» стоит гульнуть, веру в себя выгулять.

— Вот и я о том — всё время «против» гуляете! Нет чтобы «за» что-то. «Старик, уходи!», «Свободу имярек!», «Нет закону подставить нужное!» Толпа упрямых «противников» всего, чего только можно. Вы скоро против снега зимой гулять выйдете!

— Против содержания дельфинов в неволе, — уточнила Светка.

— В смысле? — не понял Влад.

— Следующая по плану акция — против содержания дельфинов в неволе, потому что они разумные существа, а себе подобных грех в неволе держать, только потому что они в ответ в морду дать не могут, — пояснила Света.

— А-а-а-а! Так я и говорю: против снега зимой, — ответил Влад.

— Так что сделать, если «за» выходить стало невозможно? Любого человека, который из чана вынырнул, голову свою миру засветил, тут же разбирают на молекулы. Мы политиков знаем как облупленных. Всех, из любой партии и без партии: какого цвета трусы, с кем спит, где живёт, какая яхта, что на завтрак ест, плюс к тому, какие идеи озвучивает. И то, что идеи меняет как перчатки, чтобы «электорат», то есть нас, «охватить», тоже понятно. «За» не выбрать, если слишком много знаешь, а «против» — легко, — вмешалась Катерина с жаром. — Надо же куда-то пар выпускать, чтобы не взорваться!

— Говорят, женщины с этой целью носки вяжут, — поддел её Влад.

— Ага-а-а-а, носки-и-и-и, — затянула Катерина и красноречиво посмотрела на Белку.

Бель дёрнула Влада за рукав. Такая перепалка рисковала закончиться побоями, и не факт, что Влад вышел бы из битвы победителем. Сказать такое пятерым современным женщинам просто опасно, а настроенным митинговать женщинам — тем более. Янкин программист Серёга явно не встал бы на его сторону. Он слушал что-то интересное в своих наушниках и на всякий случай миролюбиво улыбался любому, кто направлял на него взор.

— Не, я понимаю, что это не ваш вариант. Но разве для выпуска пара не нашлось ни одного, хоть завалящего приличного человека с искренними идеями, за которого можно на улицу выйти? — поспешил «перевести стрелки» Влад.

— Если бы ты знал про меня столько, сколько знаешь про любого публичного «приличного» человека, ты бы со мной не только говорить не стал — на одну площадь не вышел, даже на пустую, — сказала Катька уверенно.

— И про меня, — поддержала Светка.

— И про меня, — сказала Светкина мама.

— Поэтому мы не за людей, а за дельфинов. На них-то пока компромата не накопать, за них точно можно! — постаралась вытащить всех из неприятной дискуссии Бель. — И за «Не врите, не воруйте, не бейте, не воюйте, не бойтесь, не молчите и спите с кем хотите»…

— Ладно, Белочка, за руку меня держи и от меня ни на шаг, — велел Влад. Он по-хозяйски отобрал у неё сумочку и убрал в свой большой рюкзак.

* * *

Все долго топтались на месте, болтали, обсуждали мероприятие и его виновника. Кто-то вдалеке начал петь «Мы ждём перемен»[6], все подхватывали — было весело. Только через час в толпе заметно стало движение, толпа потекла. Такие прогулки всегда вызывают ощущение неопределённости. Все собрались как бы низачéм, просто так, почувствовать, что они вместе. Не знают куда смотреть, кого слушать, куда идти. Никаких выступлений, сцен с официальными речами, заявлений — просто гуляют в одном направлении. Все знают, «о чём» гуляют, и этот секрет Полишинеля роднит с каждым идущим рядом. Чтобы так гулять, надо стать единым целым с толпой, пугающей, огромной толпой, живущей по своим законам. Ты, словно капля в океане, попадаешь в течение, увлекающее тебя вперёд с непреодолимой силой, и не знаешь, где и когда тебя выбросит на берег.

Широкие улицы оказались заблаговременно перекрыты, поэтому толпа, движение которой было уже не остановить, как лава, текущая из разбушевавшегося вулкана, сочится по расщелинам, утекала по прилегающим улочкам и переулкам. Темп ускорился — теперь только успевай гулять со всеми в одном ритме. Когда они перетекали улицы по пешеходным переходам, машины приветственно гудели. Это было здорово, но довольно страшно. Бель боялась споткнуться и упасть, чтобы не затоптали.

— Пить очень хочется, — пожаловалась она Владу.

— Хорошо, вот киоск, сейчас куплю водички. Кому ещё?

Он принял заказ и пошёл к ларьку с надписью «Мороженое». В это время на очередном переходе как раз загорелся зелёный человечек.

— Мы ждём тебя на той стороне, — крикнула Владу Катька, и широкая человеческая река полилась через проезжую часть, втискиваясь в узкий переулок, где движение становилось совсем плотным.

— Надо подождать Влада, — противилась Белка, но поток затянул их, и сопротивляться было бесполезно.

— Не теряйся! Не останавливайся, иди с нами. Там, где будет пошире, подождём его, — одёрнула её Катька, и вдруг поток замер.

Ничего не было видно, ничего не было понятно. Все шатнулись назад, потом снова вперёд. Где-то впереди закричали: «Нас отрезали, уходите, только аккуратно!» Бель с надеждой посмотрела на Катю. Катька огляделась по сторонам, попробовала увидеть что-то со ступеней ближайшего крыльца, но безуспешно.