Супермен должен умереть - [2]

Уже потом я посмотрел на труп.

Труп был неплохо упитан и хорошо одет. Ещё он истекал кровью, как и положено трупу, и на асфальте под ним образовалась небольшая лужа. Ну что за чёртово невезение, подумал я. Улица свободна, на обочине стоит куча припаркованных машин, а этому уроду надо было упасть на единственную движущуюся. Откуда он хоть свалился?

Пытаясь это вычислить, я посмотрел наверх и увидел супермена.

Он был прямо над улицей, на высоте примерно третьего этажа и спускался к нам, шествуя по воздуху, как по невидимой лестнице. У меня не было никаких сомнений, что он причастен к падению трупа на мою машину, а скорее всего, он и стал его единственной причиной.

О чем я парню сразу и сообщил.

— Что ж ты творишь, придурок? — спросил я. — Ты на кой черт устроил мне тут вот это вот всё, супермена кусок? Другого места нельзя было выбрать, что ли, дебилоид хренов?

Вместо ответа супермен сделал пасс правой рукой, словно грёбанный джедай. Невидимая сила ударила меня в грудь, протащила несколько метров по асфальту и впечатала в стену соседнего дома, о которую я приложился затылком и благополучно потерял сознание.

Кто-то лил воду мне на лицо.

Я открыл глаза и обнаружил, что это был молодой человек в форме лейтенанта дорожно-патрульной службы. Вода оказалась минеральной. С пузыриками.

Голова болела просто адски. Словно меня по затылку ударили мешком кирпичей. А, ну да…

— Лейтенант Скворцов, — отрекомендовался дэпээсник. — Первый спецбатальон.

— Ага, — сказал я. — Здрассьте.

Коллега лейтенанта рассматривал останки человека и моей машины. Судя по тому, что больше на месте происшествия никого не наблюдалось, я провалялся в отключке не так долго.

— Мимо ехали, — ответил Скворцов на мой незаданный вопрос. — «Скорую» я уже вызвал, но вижу, что она тебе без необходимости.

— Может, у меня сложная закрытая черепно-мозговая травма, — сказал я.

— Может, — легко согласился лейтенант. — Но они от этого всё равно быстрее не приедут. А пока они едут и нам никто не мешает, рассказывай.

— Что именно рассказывать? — спросил я.

— Как превышал, как за дорожной ситуацией не следил, как человека сбил. Излей, как говорится, душу. Тебе и самому легче станет.

— Серьёзно?

— Куда уж серьёзнее, — сказал он. — Я вот что вижу? Вижу я автомобиль, то есть, транспортное средство повышенной опасности, с явными следами повреждения спереди, то есть, наезда. Ещё я вижу лежащий на асфальте мёртвый труп. В непосредственной, надо заметить, близости от вышеупомянутого средства повышенной опасности. Автомобиль я уже пробил, он зарегистрирован на тебя, в страховку ты вписан, как единственный водитель, поблизости никого больше нет. И какие я из этого могу сделать выводы? Да очень простые. Логично?

— Логично, — согласился я.

— Так вот и рассказывай, — сказал он. — Ты же в курсе, что чистосердечное признание смягчает вину и всё такое?

— В курсе, — мрачно подтвердил я.

Я попытался встать. Голова кружилась, в теле ощущалась некоторая слабость, но в целом организм слушался. Скворцов поддержал меня под руку, то ли помогая, то ли контролируя, чтобы я не дал стрекоча.

— Хочешь ещё раз посмотреть, что натворил? — участливо поинтересовался он. — А снова от вида крови не вырубишься?

Я решил, что этот фарс немного затягивается.

— Этот фарс немного затягивается, — заявил я. — Судя по штрафам за неправильную парковку, у вас на этой улице камеры через каждые пятьдесят метров натыканы. Запросите видео с любой из них и прекратите обвинять меня во всяком страшном.

— Да я уже посмотрел, — сказал Скворцов. — Характер повреждений, опять же, свидетельствует не в пользу версии о наезде. Знал этого парня?

— Которого?

— Вот этого, — Скворцов указал на труп.

— Надеюсь, что нет.

— А второго?

— Та же фигня.

— Значит, просто не повезло, — констатировал Скворцов. — Машина хоть застрахована?

— Не от такого.

— Полный форс-мажор, — согласился лейтенант.

— Расширенная страховка на мою тачку стоит почти столько же, сколько она сама, — сказал я. Заградительный, мать его, барьер. Покупайте наше и всё такое.

— Причем, каждый год, — снова согласился лейтенант. — У меня «лада», и то дорого, а это ж целый «фольсваген». Был.

— Именно, что был, — вздохнул я. Ремонт, скорее всего, окажется экономически невыгодным. Проще другую подержанную тачку взять, да кто б ещё денег на неё подкинул… — Ты мне другое скажи, лейтенант. Если ты с самого начала всё знал, зачем было эти фигли-мигли мне устраивать?

— Ночная смена, — Скворцов пожал плечами. — Везде автоматика, камеры, аварийные комиссары и европротоколы… Пьяного за рулем и то полгода уже не видел, в погоне нормальной ни разу не участвовал, из пистолета только в тире стрелял. Скучно мне, вот и развлекаюсь по мере возможностей. Ты прости, если перегнул.

— Бывает, — сказал я.

Тихо шурша шинами из-за угла вывернула труповозка, в хвост которой пристроился новехонький шестиколесный «УАЗ-патриот» третьего поколения. «Люстра» на крыше наличествовала, но была выключена. Потому как ночь и дело явно не срочное.

— Управление Н, — лейтенант хоть и был при исполнении, но всё равно попытался втянуть голову в плечи. — Готовься.