Сумрачный дар - [45]

20 день Пыльника (два дня спустя. Южный тракт, в десяти лигах от границы с Метрополией. Дамиен шер Дюбрайн.

— Вы все поняли, лейтенант?

— Так точно, ваша светлость, — равнодушно ответил Вент, убирая пакет с письмом за пазуху.

— Действуйте.

Дайм с облегчением отвернулся от бирюзовых глаз лейтенанта лейб-гвардии, слишком похожих на его собственные, и тронул каблуками бока Шутника. Но ломкий от тщательно упрятанного страха и разочарования голос заставил его поморщиться и обернуться к покинутому отряду.

— Разве вы не поедете с нами, светлый шер Дюбрайн?

— Нет. Не беспокойтесь, лейтенант Вент доставит вас в столицу в целости и сохранности. До встречи в Магадемии, светлый шер Эрнандо.

— До встречи, ваша светлость. — Мальчишка с достоинством поклонился, тряхнув иссиня-черными локонами, и сощурился. — Да пребудет с вами благословение Светлой.

Дайм благочестиво осенил лоб малым окружьем, прежде чем повернуть коня к Суарду и обругать последними словами Светлейшего Парьена.

«…несомненно, одаренный мальчик. Насколько — неизвестно. Если верить словам его матери, минимум зеро. Решишь на месте, что с ним делать…»

На месте. Шис бы побрал это решение вместе с шерой Эрнандо, ее избалованным сыном и папочкиным неугомонным дыссом! Семнадцатый незаконный отпрыск от тридцать третьей любовницы… Злые боги, запихать девять побочных дочерей в монастырь, из шести бастардов сделать големов-охранников, из седьмого — жупел для аристократии! А восьмого… «Решишь на месте»! Вот спасибо, драгоценнейший папенька!

Решение Дайму претило, но альтернатива претила еще больше. Пусть лучше мальчишка воображает себя великим магом и непревзойденным дипломатом, все равно в учениках у Парьена спесь с него слетит в мгновение ока. Но обрекать единокровного брата на лишение личности и воли — увольте. Тем более какой-никакой дар у амбициозного щенка есть, в перспективе приличная третья категория. Если бы только, забирая мальчишку от гордых высокой честью родителей, можно было придушить их самих и вытряхнуть из его головы дурь, которой его пичкали все тринадцать лет.

«Блестящее будущее, титул маркиза, почет и уважение, влияние…»

Шера Эрнандо — курица. И муж ее индюк. Всерьез рассчитывают, что взлелеянный императорский бастард вытащит их из глухомани, принесет на блюдечке выгодные партии сестрам, высокую должность при дворе отчиму, а матери луну с неба и сокровища царицы Сирен в придачу. И все это с рефреном: «Посмотри на маркиза Дюбрайна — ты же лучше! Умнее, сильнее, хитрее, достойнее, и глаза у тебя совсем как у его всемогущества».

Дайм сплюнул. Скорее выбросить из головы смазливую высокомерную мордашку! Две с лишним недели дороги до Фьонадири в компании голема Вента, без слуг и нянек, пойдут дитятку на пользу. Самому Дайму несколько десятков лет назад знакомство с его братом Диеном очень помогло сделать правильный выбор.

По сторонам дороги мелькали пыльные оливковые рощи, виноградники и абрикосовые сады, уже слышался гомон праздничной столицы. Но Дайм не обращал внимания на пейзажи. Он снова перебирал в памяти день перед новым, триста девяносто четвертым годом. Последний раз, когда он видел мать…

Глава 18 К вопросу о добре и кулаках

Королевство Ольбер — примерно пятая часть территории империи Фьонабер. С запада омывается Туманным проливом, на севере граничит с Ледяными Баронствами. Славится шерстяными тканями и лучшими на континенте элем и бренди.

Из учебника географии

393 год, 22 день снежника. Замок барона Маргрейта, королевство Ольбер. Дамиен шер Маргрейт.

Тишину светлой комнаты нарушали только два негромких голоса, скрипучий старческий и ломкий юношеский. Резные шкафы с книгами, кресла с полосатой обивкой, зелено-золотистые шторы на стрельчатых окнах придавали баронской библиотеке уют. Из окон библиотеки открывался чудесный вид: сосновый бор и заснеженные поля, замерзшая река под стенами замка и большая снежная горка, полная ребятни с санками. Радостный гомон слышался даже через закрытые окна, солнечные блики сверкали на изукрашенном изморозью стекле и прыгали по столу, пятная пергаментные страницы.

— Светлый шер, не отвлекайтесь. Вы неверно произносите. — Голос наставника оторвал Дайма от созерцания братишки, навернувшегося вместе с санками в сугроб.

Урок языка Полуденной Марки шел своим чередом. Наставник, как всегда, требовал от ученика совершенства и выговаривал за каждую ошибку. К счастью, и логика, и математика, и алхимия, и прочие необходимые шеру науки давались баронету Маргрейту легко. Особенно же ему нравились история и экономика — новая, чрезвычайно интересная наука, придуманная гномами и пока не признанная в классических университетах.

Несмотря на желчный характер и строгость, наставник не возражал против изучения юным светлым хоть экономики, хоть тролльей наскальной живописи, лишь бы не в ущерб основной программе. Он гордился учеником, считая личной своей заслугой его неистребимую жажду знаний и способность мгновенно усваивать информацию. Но из принципа не хвалил.

Дайм уже предвкушал, как после урока скатится вниз по лестнице, накинет волчью шубу, схватит санки и помчится к веселой компании на горке. Младший брат и старшие сестры давно закончили дела и развлекались. Иногда Дайм завидовал им, условным шерам — заниматься им приходилось куда меньше. Зато Дайм родился даже более одаренным, чем мать: целых две стихии, разум и вода. И кроме грамоты, математики, риторики и прочего ему приходилось изучать еще десяток наук, необходимых истинному шеру. Времени это занимало невероятное количество, правда, было настолько интересно, что никакие развлечения и в сравнение не шли. Разве что фехтование, которым истинные шеры частенько пренебрегали, привлекало Дайма не меньше учебы.