Сумма теологии. Том IV - [179]

Ответ на возражение 3. Как было разъяснено выше (5), не только опыт, но также и недостаток опыта в определенном смысле является причиной надежды.

Раздел 7 . Является ли надежда причиной любви?

С седьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что надежда не является причиной любви. Ведь, как говорит Августин, любовь – это первое движение души[718]. Но надежда – это движение души. Следовательно, любовь предшествует надежде и, таким образом, надежда не является причиной любви.

Возражение 2. Далее, желание предшествует надежде. Но желание, как уже было сказано (25, 2), обусловливается любовью. Следовательно, надежда последует любви и, таким образом, не является ее причиной.

Возражение 3. Далее, как было показано выше (32,3), надежда обусловливает удовольствие. Но удовольствие доставляется только любимым благом. Следовательно, любовь предшествует надежде.

Этому противоречит следующее: в глоссе, комментирующей слова Матфея: «Авраам родил Исаака; Исаак родил Якова» (Мф. 1:2), говорится, что именно так «вера порождает надежду, а надежда порождает любовь к высшему». Но любовь к высшему (Caritas) – это любовь (amor). Следовательно, любовь обусловливается надеждой.

Отвечаю: надежда может быть связана с двумя вещами, относящимися как к своему объекту к тому благу, на которое надеются. Ведь коль скоро благо, на которое надеются, суть нечто такое, что обрести трудно, но возможно, и коль скоро порою случается так, что трудное становится возможным не благодаря нам самим, но благодаря кому-то другому, то, следовательно, с такими типами возможностей связана и надежда.

Таким образом, поскольку надежда относится к благу, которое мы чаем обрести, постольку она обусловливается любовью – ведь мы надеемся на то, что желаем и любим. Но если надежда связана с тем, благодаря кому нечто может стать для нас возможным, то любовь обусловливается надеждой, а никак не наоборот. В самом деле, уже только потому, что мы надеемся на доброе расположение к нам кого-то другого, мы подвигаемся к нему как к своему собственному благу и, таким образом, начинаем его любить. В то же время если мы кого-либо любим, то не надеемся на него иначе, как только акцидентно, а именно постольку, поскольку ожидаем взаимности. Следовательно, любовь любящего нас обусловливает нашу надежду на него, а эта надежда [в свою очередь] обусловливает нашу к нему любовь.

Из сказанного очевидны ответы на все возражения.

Раздел 8. Способствует ли надежда действию или (напротив) препятствует?

С восьмым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что надежда не способствует, но [напротив] препятствует действию. В самом деле, надежда подразумевает чувство безопасности. Но из этого чувства родится беспечность, которая препятствует действию. Следовательно, надежда препятствует действию.

Возражение 2. Далее, как было показано выше (37, 3), страдание препятствует действию. Но иногда надежда обусловливает страдание, в связи с чем [в Писании] сказано: «Надежда, долго не сбывающаяся, томит сердце» (Прит. 13:12). Следовательно, надежда препятствует действию.

Возражение 3. Далее, как уже было сказано (4), отчаяние противоположно надежде. Но отчаяние, особенно в военных делах, способствует действию, в связи с чем [Писание] говорит, что отчаяние людей порождает «последствия горестные» (2 Цар. 2:26). Поэтому надежда порождает противоположное следствие, а именно препятствие действию.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Кто пашет, должен пахать с надеждою… получить ожидаемое» (1 Кор. 9:10); то же самое справедливо сказать и о любых других действиях.

Отвечаю: надежда по самой своей природе способствует действию, поскольку делает его более интенсивным, и так происходит по двум причинам. Во-первых, по причине ее объекта, который является трудным, но возможным благом. Ведь сама мысль о его трудности пробуждает наше внимание, в то время как мысль о его возможности не препятствует нашим усилиям. Поэтому благодаря надежде человек сосредоточивается на своем действии. Во-вторых, по причине ее следствия. Ведь надежда, как было показано выше (32, 3), обусловливает удовольствие, которое споспешествует действию, о чем также было сказано (33, 4). Следовательно, надежда способствует действию.

Ответ на возражение 1. Надежда относится к благу, которое желают обрести, чувство безопасности – к злу, которого желают избежать. Поэтому чувство безопасности, похоже, противоположно не надежде, а страху. Впрочем, чувство безопасности не порождает беспечности иначе, как только в том смысле, что ослабляет представление о трудности, вследствие чего ослабляется сам принцип надежды, поскольку если человек вообще не страшится препятствий, то у него нет никаких оснований рассматривать [предмет своего желания] как нечто трудное.

Ответ на возражение 2. Сама по себе надежда обусловливает удовольствие, страдание же – только акцидентно, о чем уже было сказано (32, 3).

Ответ на возражение 3. Отчаяние порождает горестные последствия на войне постольку, поскольку к нему подмешивается некоторая надежда. Ведь те, которые отчаялись спастись бегством, меньше стремятся к бегству, но, надеясь при этом дорого продать свою жизнь, благодаря этой надежде сражаются более отважно и, следовательно, их врага ожидают «последствия горестные».