Сулейман Великолепный. Величайший султан Османской империи, 1520–1566 - [21]

– Ваше превосходительство не забыли, – напомнил Гритти с провокационными нотками в голосе, – Договор о дружбе и согласии, который Сулейман подписал с вами прошлой осенью? – Его забавляло, что Меммо более обеспокоен вооружением турецкой флотилии, чем целями, для которых Сулейман намерен ее использовать.

Меммо с досады сплюнул и сказал, что подобные договоры всегда служили щитом от экспансии.

– Но не в случае с турками. И с Сулейманом, полагаю. – Гритти вкрадчиво объяснил:

– Кое-что мне известно. Один секретарь правительственного Дивана должен деньги армянскому ювелиру, который знаком с женщиной, торговкой пряностями на крытом рынке. Эта женщина шепнула мне, что между султаном и визирем, а также командующими армиями имеются разногласия относительно плана дальнейших действий.

– Базарные сплетни! Хотят нас одурачить! Султан и Диван действуют в полном согласии. – В свою очередь Меммо дал собственные разъяснения. – Мои глаза меня не обманывают. Турки готовятся к военной экспедиции морем. Момент благоприятный. Император Священной Римской империи и его испанское войско вовлечены в конфликт с наиболее христианнейшим королем Франции, – сказал посол с горечью в голосе. – Только флот нашей республики стоит на пути турок.

– Разве? – неожиданно рассмеялся Гритти. – Так ли это? Чтобы торговать с турками, вы должны добиваться сохранения мира. Ваше превосходительство собственной рукой подписали новый договор. Вы намерены соблюдать его?

Меммо кивнул с задумчивым видом:

– Клянусь всеми архангелами!

– Отлично, – отозвался Гритти, – путь туркам на Родос открыт.

Остров Родос

Все, что касалось острова Родос, было необычным. Например, то, что он находился в пределах видимости с континента. Немного к югу от того места на побережье, где Сулейман жил два года назад, этот большой остров вырастал из гладкой поверхности моря как цитадель в окружении небольших холмистых островов. У Родоса был необычный вид мощной серой, северной цитадели, возвышавшейся в субтропическом море.

Родосом владели рыцари, представляя собой примечательный анахронизм. Это были воинствующие призраки чего угодно, только не забытых уже крестоносцев. Как члены ордена братства Госпиталя святого Иоанна Баптиста в Иерусалиме они сыграли свою роль в крестовых походах на Святую землю, которая теперь находилась под властью Сулеймана. Отступив тогда на ближайший остров Кипр, они снова отступили затем к северу, на остров Родос. В их сильно укрепленном городище на острове имелся госпиталь, но их больше не называли госпитальерами. Турки, уважающие членов рыцарского ордена за храбрость, называли их цитадель оплотом демонов.

Обосновавшись в отдалении от Европы, рыцари волей-неволей совершали набеги или торговали с соседней Малой Азией. Их быстрые галеры нападали на груженные зерном корабли, шедшие из Египта. Кроме того, существуя как политическая общность – со своими представительствами, разбросанными по всей Европе, – рыцари либо воевали, либо заключали договоры о сотрудничестве со своими недавними соперниками – рыцарями ордена тамплиеров и Генуей. Впрочем, пережитки крестоносцев больше демонстрировали в отношениях друг с другом вражду, чем добрую волю.

На самом Родосе господствовал особый уклад жизни. На широкой улице размещались отдельные здания рыцарских собраний с различными гербами над внушительными входными дверями. Здесь были гербы уже исчезнувших рыцарских братств Арагона и Прованса, а также рыцарей Франции и Англии. В этих уютных помещениях рыцари – товарищи по оружию говорили на «языках божественного озарения» минувшего времени. Португальцы, как новички, были помещены в дом самого старого «языка».

Руководитель ордена отставал от своего времени на два столетия. Это был седобородый француз, который на портретах выглядит закованным в рыцарские доспехи, держащим в латной рукавице стяг. Это – Великий магистр ордена, Филипп Валье дель Исл Адам. Старого дель Исла Адама и молодого Сулеймана разделяли пропасть времени и религия. Каждый был убежден в своей идейной правоте и своем образе жизни. Но закоснелый француз был между тем опытным солдатом, Сулейману же было еще далеко до этого.

В своих посланиях магистру рыцарского ордена Сулейман предлагал не только условия капитуляции. Если бы Великий магистр добровольно уступил власть на острове Сулейману, рыцари могли бы остаться на своих местах, свободно отправлять свои религиозные обряды либо эвакуироваться с острова со всем своим оружием и имуществом, используя для переезда в избранное место турецкие корабли. Ответ дель Исла Адама был до предела банальным. Он не собирался сдаваться.

Необычным было и то, что молодой султан османов обратил свои помыслы на этот остров, сколь бы он ни был беспокойным. Господство турок распространялось на континент. Однако Сулейман провел большую часть своей жизни на побережье, будь то Крым или провинция Магнезия. Сам Константинополь находился на морском пути между двумя континентами. Думал ли султан о стратегическом значении моря или нет, но он любил его. Более того, с рыцарями имелись старые счеты – в последние годы жизни прадед Сулеймана Мехмет Завоеватель пытался отвоевать у них остров, но потерпел неудачу.