Сухово-Кобылин: Роман-расследование о судьбе и уголовном деле русского драматурга - [11]
…девочек на удилище судопроизводства не ловил.
«Дело», действие первое, явление I
Луиза ревновала Сухово-Кобылина по-женски безрассудно, не только к коротко знакомым ему дамам, но и ко всем его делам, друзьям, балам, обедам, ипподромам, фехтовальным залам — словом, ко всему, что хоть на час отнимало у нее Александра Васильевича.
«Любезный Александр, — писала она (вся их переписка шла на французском). — Я узнала, что ты сегодня обедаешь в городе. Мне очень жаль, я надеялась провести с тобой несколько часов нынешнего вечера. Я очень грустна и очень нездорова. Если у тебя есть свободная минута, заезжай, пожалуйста, ко мне. Я очень буду тебе за то благодарна. Прошу тебя, не откажи мне в этом, потому что я очень несчастна. Целую тебя и жму твои добрые руки. Преданная тебе Луиза».
В ответ на выразительные и полные чувства письма Деманш Александр Васильевич посылал ей с камердинером короткие и сдержанные записочки:
«Любезная маменька (он в шутку называл ее маменькой. — В. О.), все уехали. Приезжай ко мне пить чай. Я поеду на вечер в девять часов с половиною».
Луиза использовала любой повод и прибегала к разного рода хитростям, чтобы только залучить к себе Александра Васильевича:
«Любезный Александр. Сделай одолжение, заезжай ко мне. Мне нужно с тобой переговорить о том, где заказать горностаевую пелеринку для твоей сестры Лизы. Я ничего не могу сделать, не видав тебя. Прощай, до свидания. Искренне жму тебе руки. Луиза».
Александр Васильевич, разумеется, понимал, что дело вовсе не в пелеринках, и иногда проявлял снисхождение:
«Любезный друг, я посылаю за твоими вещами и за твоей особой, всё готово, и мы поедем ко мне. Приезжай, я жду тебя пить чай».
В записках Сухово-Кобылина Луизе были особые, как это обычно водится у любовников, только им понятные выражения, своего рода иносказания, вроде этого «пить чай». Потом, когда следователи Мясницкой части, сенаторы, обер- и генерал-прокурор начнут подробно изучать его любовную переписку, приобщенную к делу, одно из таких выражений, а именно — «пронзить кастильским кинжалом», будет понято ими буквально и выдвинуто в качестве очень серьезной улики против Сухово-Кобылина.
На допросах многие свидетели говорили о Луизе, что она была «нрава пылкого и нетерпеливого».
Пылкий и нетерпеливый нрав француженки жестоко сказывался на ее прислуге. «Мадемуазель Симон, — вспоминает Александр Рембелинский, сосед Сухово-Кобылина по имению в Тульской губернии, — подобно многим иностранкам и иностранцам, приезжавшим в Россию, обращалась крайне придирчиво и сурово с прислугой, отданною в ее распоряжение Кобылиным».
Луиза просто-напросто обходилась с горничными, поварами, рассыльными и кучерами, как с рабами, и, по примеру барина, била крепостных.
— Я отошла от нее по строгому и строптивому ее характеру, — рассказывала на допросе Василиса Егорова. — Злоба ее происходила оттого, что она по-русски говорила невразумительно и разговора ее я не понимала, не могла потрафить ей в исполнении приказаний, за что она выходила из себя, бивала.
— Она за всякую безделицу взыскивала, — жаловалась следователям Аграфена Кашкина, — и даже бивала из своих рук.
— Деманш была вспыльчивого характера, взыскательна, била почем зря, — вторила им Пелагея Алексеева.
Крепостная девушка Настасья Никифорова даже подавала жалобу на Симон-Деманш военному генерал-губернатору Москвы. Луиза жестоко избила ее половой щеткой за то, что при возвращении домой нашла ее спящей с зажженной свечой. Закревский потребовал от Симон-Деманш расписку, что она «на будущее время с находящимися у нее в услужении людьми будет обращаться, как следует».
Прожив восемь лет в России, Луиза так и не изучила ни ее языка, ни ее нравов и не могла понять: то, что пристало барину, «отцу родному», которого крестьяне, несмотря на всю его жестокость и крутой нрав, всё же любили, — «строгий был, но милостивый, крестьян уважал», вспоминали они, — не дозволяется и не прощается ей, приезжей иностранке, присвоившей себе в обращении с ними власть и манеры дедов и прадедов «русского боярина».
Рассказывая на свой лад историю гибели Деманш, крестьяне всегда оставались на стороне своего господина, хотя и считали его повинным в убийстве. В их рассказах, которые собрал и записал в 30-х годах XX века учитель начальной школы деревни Кобылинки Федор Кузнецов, события истолкованы фантастически, но в них выражается явное недоброжелательство к бессердечной иностранке и столь же явное восхищение характером барина:
— Были у него любовницы, одну из которых он убил — немку Луизку. Однажды за обедом любовница Луизка что-то поперечила ему. В гневе Александр Васильевич схватил гирлянду, ударил Луизку по голове и убил ее. А потом ее посадили, как живую, в карету, свезли за Москву и выбросили. Об этом узнали и осудили Сухово-Кобылина…
— За него сидел наш ольховский, из деревни Ольхи мужик, Мишка Вольнов. Сидел в тулупе барина, в его шапке, очень на него был похожий. Сухово-Кобылин богато одарил мужика, аристократ был высшей марки, за отсидку подарил Мишке десятину земли и соболий тулуп.
— Да, характер имел крутой. В имении под Москвой убил любовницу. Чтоб спрятать следы, подкупил придворную знать и вывез труп в поле зимой. Сбросил ее с саней — якобы замерзла. Его отец говорил: «Сколько просудился на взятках, мог бы всю дорогу от Москвы до Кобылинки деньгами выложить». Откупился. И всё же суд приговорил Александра Васильевича к трем годам заключения. А он подкупил крепостного Михаила Вольнова. Вольнов и отсиживал с документами барина.

В книге эссе-новелл Владислава Отрошенко «Тайная история творений» исследуются загадочные и мистические обстоятельства, сопровождавшие рождение великих произведений мировой философии и литературы, а также странные явления в жизни и творчестве их создателей – поэтов, писателей, философов разных эпох. Персонажи книги – Овидий, Катулл, Тютчев, Пушкин, Ходасевич, Гоголь, Платонов, Ницше, Шопенгауэр и другие – предстают перед читателем в такие моменты своего бытия, которые не поддаются рациональному объяснению.

«Гоголиана» и «Тайная история творений» – две книги под одной обложкой, написанные Владиславом Отрошенко в феноменальном для отечественной литературы жанре. Это сплав высококлассной художественной прозы и сюжетной эссеистики – произведения, в которых вымысел предстает как реальность, а достоверные факты производят впечатление фантасмагории. Критики отмечают не только их жанровую уникальность, блестящее языковое исполнение, но и глубину, называя их «настоящими интеллектуальными детективами», разворачивающимися на трех уровнях – художественном, философском, филологическом.

Пространство и время, иллюзорность мира и сновидения, мировая история и смерть — вот основные темы книги «Персона вне достоверности». Читателю предстоит стать свидетелем феерических событий, в которых переплетаются вымысел и действительность, мистификация и достоверные факты. И хотя художественный мир писателя вовлекает в свою орбиту реалии необычные, а порой и экзотические, дух этого мира обладает общечеловеческими свойствами.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Рассказы Владислава Отрошенко, вошедшие в этот сборник, объединены темой детства. Память о детских годах, проведенных на Донской земле, обогащается мифотворящим воображением писателя. Рассказы заслужили успех у российских и зарубежных читателей, переведены на несколько языков. Книга для семейного чтения, адресована прежде всего взрослым читателям.

Сборник миниатюр и повестей, объединённых общей темой иллюзорности мира: в них переплетаются вымысел и действительность, мистификация и достоверные факты. Собранные воедино тексты обнаруживают «искомые связи между Вавилоном месопотамским, казачьей столицей Новочеркасском, катулловским Римом и донскими хуторами, на околицах которых могут обнаружиться странные фигуры». Смыслом обладает молчание. Именно оно составляет фундамент югурундской речи. Например, югурундские слова или, говоря более строго, похожие на слова звуковые комплексы явин и калахур сами по себе ничего не значат.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Борис Бурлак — известный уральский писатель (1913—1983), автор романов «Рижский бастион», «Седьмой переход», «Граненое время», «Седая юность», «Левый фланг», «Возраст земли», «Реки не умирают», «Смена караулов». Биографическое повествование «Жгучие зарницы» — последнее его произведение. Оно печаталось лишь журнально.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Арсений и Андрей.Отец и сын.Поэт и кинорежиссер.Они знали друг о друге что-то такое, о чем мы можем только догадываться. Конечно, мы будем теряться в догадках, искать параллели и соответствия в том, что было изложено на бумаге и запечатлено на целлулоиде, с тем, как проживаем жизнь мы сами.Предположение исключает уверенность, но рождает движение мысли. И было бы большим заблуждением думать, что это движение хаотично. Конечно, нет, не хаотично!Особенно когда знаешь конечную точку своего маршрута.

Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Федоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Федор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!В книге главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.

Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.

Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.

Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.