Сухарева башня - [67]

Наскоро допив теплый чай, он вскочил из-за стола.

– Извини, я… В общем, пока! – крикнул он, удаляясь. Вежис поглядел ему вслед и пожал плечами.

В кабинете Петровича не было, Опалин бросился искать его – и наконец нашел на другом этаже, где Логинов обсуждал с коллегами какой-то заковыристый случай.

– Весь архив уже разобрал? – спросил агент, скользнув взглядом по взволнованному лицу юноши.

– Да, – не подумав, ляпнул Иван, и тотчас исправился: – То есть нет! Слушай, я подумал, что надо увеличить Сонькину охрану. Два человека – слишком мало.

– Это Опалин, что ли? – спросил один из присутствующих агентов, которого Иван не знал, и все засмеялись. Но смех этот, хоть и добродушный, Ивану не понравился.

– Я серьезно, – настаивал он, обращаясь исключительно к Логинову. – У Стрелка двое людей осталось, но мало ли кого он позовет на помощь… Двое наших против них…

– Ваня, забудь о Соньке, – сказал Петрович, перестав улыбаться. – Вот забудь, и все.

– Почему? Она умерла?

– Нет. Ее забрали в ГПУ.

– Как – забрали?

– Обыкновенно. Пришли и забрали. Все.

– Что значит пришли, – забормотал Опалин, не понимая, – у нее же позвоночник… мы же дрались… Куда ее забрали из больницы? Зачем?

– На Лубянке свои больницы, – усмехнулся кто-то из агентов. – Да ты не переживай, парень.

– Я не переживаю, я просто не понимаю, – признался Иван после паузы. – А это точно были люди из ГПУ?

– Что ты имеешь в виду? – удивился Логинов.

– Дело у тебя?

– Какое дело?

– Дело Стрелка. Материалы, документы – все! ГПУ их забрало?

– Нет, – признался Петрович.

– Почему они пришли за Сонькой? Почему дело не забрали?

– Ты что, хочешь сказать, что за ней приехал Стрелок в форме ГПУ? – уже сердито спросил Логинов. – И Валя Назаров его не признал? И Бруно не признал? Они фото Стрелка и его корешей наизусть знают…

– Позвони на Лубянку, – внезапно сказал Опалин. – И спроси, забирали ли они ее.

– Я не буду этого делать.

– Тогда я позвоню.

– Стой! Ваня, ты чего? Ты тут не главный. И вообще…

– Почему они забрали ее, а дело оставили? Позвони им и спроси, когда они пришлют за документами.

Логинов беспомощно оглянулся на товарищей – и по лицам их, неожиданно ставшим серьезными, понял, что они поддерживают скорее Опалина, чем его. В сложившейся ситуации и впрямь просматривалось нечто загадочное – если ГПУ что-то забирало себе, то полностью, и уж точно не оставляло другим ведомствам ни клочка бумаги.

– Я сейчас позвоню и договорюсь, – решился Петрович, – а тебе, Ваня, я однажды намылю шею. Паникер!

Он поднялся в свой кабинет – и буквально через несколько минут вернулся. Но лицо у него было такое, что Опалин почувствовал себя неуютно.

– Так, – сказал Логинов, остановившись напротив него. – Выкладывай.

– Что выкладывай?

– Как ты догадался, что это было не ГПУ! – заорал Петрович, который обычно вообще не повышал голоса. – Ну?

– Так это… – забормотал Опалин, – золотой поезд же идет сегодня, верно?

– Да, в восемь вечера с Октябрьского вокзала, и что?

– Как что? Ведь все же очевидно! Я решил, что они не оставят Соньку… понимаешь? Как они выглядели? Ну, те, которые ее увезли? Зови Валю, Бруно зови… Если за ней пришли не Стрелок и не Аничкин с Лысковичем, значит, Ларион нашел новых людей… Кто они? Надо их вычислить…

Петрович поглядел на него, хотел сказать что-то резкое, но сдержался.

– Пошли, – скомандовал Логинов, цепко ухватив его за локоть, и потащил за собой. – Ты, Ваня, чего-то темнишь, – добавил он, когда они уже были в коридоре и посторонние не могли их слышать. – Думаешь, я не вижу?

– Я темню? – вполне натурально изумился Опалин.

– Чего-то ты недоговариваешь, – проницательно добавил Петрович, остановившись и впившись взглядом в его лицо. – Мы с ног сбились, когда их хазу пытались найти, а ты ее в два счета вычислил. Осведомитель у тебя? А? – Опалин смутился, и его смущение собеседник истолковал по-своему. – Баба, конечно. Ладно. Ты не хочешь ее впутывать, я понимаю. Это она тебе сказала, что Соньку украдут?

– Да не говорили мне ничего, – завелся Опалин, – я сегодня целый день в архиве пыль глотал! Не веришь – у Антона спроси… Замучился! Читал… про парня читал, 16 лет ему было, убийство в деревне местной красотки раскрыл… бабы ее убили, в общем. Так в отместку избу подожгли, где он остановился, он обгорел… И мне так тошно стало! Читаешь… такое скотство, что диву даешься… А гражданская война? Такое творилось, что волосы дыбом встают…

– Ты, Ваня, врать не умеешь, – бесстрастно уронил Логинов, – это плохо. Но ты учись, учись. В жизни все пригодится… Ладно, идем. Уж я скажу Бруно пару ласковых… и Назарову тоже.

Пара ласковых, которым Логинов угостил подчиненных, в итоге растянулась на несколько тирад, по преимуществу непечатного характера, после чего выяснились некоторые подробности о тех людях, которые забрали Соньку. Одному было лет 30, и он почти все время молчал; другой оказался брюнетом с седыми висками, военной выправкой и хорошо поставленной речью. У того, кто помладше, сбоку недоставало одного зуба, и мундир на нем сидел хуже, чем на его сообщнике.

– Бывший военный и молчун, – подытожил Логинов, хмурясь. – Ваня, как по-твоему, почему он молчал?