Судьбы - [76]

Одна за другой, статуи опускались на колени, рыча и щелкая каменными зубами. Их тела постепенно трансформировались; закруглённые каменные кулаки превратились в руки с ужасными когтями, вонзающимися в землю. Люк чувствовал вибрацию почвы под ногами, которая сотрясала все его тело- от ног до головы. Три статуи подступили к нему так близко, что он мог коснуться их грубых, слепых лиц. Они каким-то образом знали, где он стоял. По запаху. По вкусу.

Люк был беззащитен. Ему больше некуда было отступать. От ужаса он буквально врос в землю, замер, наблюдая за превращением статуй в монстров, вдыхая омерзительный воздух мокрого камня и прогнившей земли. Их тени заслонили свет звёзд.

Он медленно переместился на несколько дюймов влево. Огромная ошибка! Монстры ринулись вперёд.

— Подождите! — выкрикнул он. — Подождите!

Это вышло инстинктивно и отчаянно, но они вдруг повиновались. Огромные каменные чудища остановились, беспокойно скребя землю лапами размером со ствол дерева. Одного неосторожного удара будет достаточно, чтобы раскроить ему череп.

— Окей, послушайте. — он не соображал, что говорит. Пытаясь болтовней выиграть время.

Люк подумал о Жасмин, лежащей возле проточной воды. Он обещал, что не допустит, чтобы с ней случилось что либо плохое. Это не должно так закончиться. — Слушайте, я не знаю, можете ли вы меня слышать! Я не знаю, понимаете ли вы меня!

Слепые лица.

<Иисусе. Что он делает?> Пока не сорвались слова:

— Моя сестра умирает, мне нужен цветок из сада за этими вратами, чтобы спасти ее!

Монстры ближе не подходили. Хотя глаз у них не было, у него появилось чувство, что они пристально наблюдают за ним.

— Я побывал во всей Вселенной, во всех мирах, не имеющих для меня смысла, но наконец нашел ее, — его голос сорвался. О какой девушке он сейчас говорил? Жасмин или Коринфии?

— Я не могу ее бросить.

Монстры одновременно задрали головы и взревели. От этого столь яростного и громкого рева Люк рухнул на колени. В его голове пронеслись образы, жесткие и быстрые, как набирающий силу темный дождь, замораживающий самую его суть: материнское лицо, Жасмин, разбрасывающая по полу крекер, стесненная квартирка в Сан-Франциско с запахом пива и старой говядины.

Вот как все закончится? Утонет во тьме воспоминаний?

Казалось, все рушится вокруг, включая его самого.

Затем он подумал о Коринфии. Он увидел ее пальцы, ракушки в ладонях, как прижался к ней на Земле Двух Солнц, дыша в ее волосы. И в его сознание как будто прорвалось немного света, небольшая толика в шумную бурю.

И вдруг, когда он уже подумал. что не протянет ни секундой больше, свет возрос.

Люк убрал руки от ушей. Тишина была прекрасна, светла и глубока. Чудища снова стали прекрасными, их каменные головы склонились, словно в знак согласия. Двигаясь осторожно, Люк протиснулся мимо двух статуй и толкнул тяжелую железную решетку. Ворота с небольшим усилием распахнулись.

И затем он прошел внутрь Великих Садов. Он оглянулся назад и увидел, что статуи вернулись на свои постаменты по сторонам от входа у ворот. Лицо одной из них избороздили глубокие дорожки чего-то похожего на воду, или слезы.

— Благодарю, — произнес он.

Он прошел вперед. Время неумолимо капает. Люк трусцой побежал вперед. Сможет ли он отыскать Цветок Жизни в этом огромном пространстве?

Он добежал до развилки и остановился. Оба направления выглядели одинаковыми.

Черт. Люк буквально чувствовал, как тикает время, а с ним и жизнь Жасмин.

Затем он вспомнил: медальон Риса. Сработает ли лучник и здесь тоже?

Люк вытащил его и щелкнул застежкой. Лучник выскочил и начал вращаться. Воздух наполнили пронзительные звуки. Это напомнило ему песню из медальона Коринфии. Мысли о ней заставили его сердце сжаться. Он отказывался верить, что она действительно ушла.

Музыка затихла. Лучник остановился. Он балансировал на одной ноге, а его стрела указывала на тропинку справа. Люк перешел на спринт.

Через минуту тропа оборвалась на вершине природного амфитеатра, вокруг огромной природной выемки в земле, напоминавшей гигантскую супницу.

В самом центре рос цветок, в поисках которого он пересек вселенную.

На коленях перед цветком, спиной к Люку, стояла Коринфия.

Его сердце бешено заколотилось. Она жива и находится здесь. Свой путь сюда, в Пираллис, они нашли оба.

Он хотел окликнуть ее, но от эмоций перехватило горло. Коринфия здесь. Первым его чувством была надежда. Он побежал вниз по склону вбирая в свое сознание все: безумную длину волос, мягкий изгиб плеч и спины!

Она словно молилась.

Я люблю тебя, Коринфия, — произнес он мысленно. Он хотел сказать ей это прямо сейчас. Я люблю тебя!

А она просто протянула руку, чтобы сорвать цветок со стебля. Ее пальцы обхватили стебель.

Люк замер. Ее имя умерло на его языке, оставляя привкус горечи.

Она забирала цветок себе.

Он ей доверял, а она использовала его все это время.

Внутри него поднялась горячая ярость.

Внезапная вспышка воспоминаний: фантомный нож погружается ему в живот!

Живот обожгло, словно его снова ударили. Люк выставил нож перед собой.

Когда он заговорил, то его голос прозвучал отстраненно, будто принадлежал кому-то другому. Кому-то, кого он не знал.