Суд над Иисусом - [37]

Незадолго до провозглашения Израиля он стал юрисконсультом Сохнута, агентства, фактически исполнявшего тогда обязанности «правительства Еврейского государства в пути». С 1948 г. — государственный прокурор (в Израиле должность, соответствующая, скажем, российскому первому заместителю генпрокурора). С 1950 г. — юридический советник правительства (а это — полноценный генпрокурор, к тому же с расширенными полномочиями). В 1952–53 гг. — министр юстиции. Потом опять юридический советник правительства, затем член Верховного суда, заместитель председателя Верховного суда Израиля. В 60-е гг. член комиссии ООН по правам человека, потом член Международного суда в Гааге и член президиума Международного института по правам человека в Страсбурге. На всех занимаемых постах — страстный защитник либеральных ценностей и приоритетов. Плюс известный юрист-теоретик и университетский лектор по международному праву и истории юриспруденции.

Почему практик юстиции Коэн заинтересовался историей, связанной с давним процессом Йешуа из Нацерета?

По его собственному рассказу, все началось с того, что после создания государства Израиль блестящего и относительно молодого юриста пригласил к себе на аудиенцию Моше Змора, самый авторитетный человек в тогдашней национальной юриспруденции — председатель Верховного суда Израиля.

— Ко мне поступают ходатайства от организаций «Христиане — друзья Израиля», — сказал Коэну его босс…

Тут надо объяснить, кто такие — «Христиане — друзья Израиля». Существуют во всем мире многочисленные секты христиан-фундаменталистов, считающих, что второе пришествие Христа может свершиться лишь в тех исторических условиях, что аналогичны существовавшим к моменту его первого пришествия. То есть евреи должны собраться вновь — все — на Святой земле, и только тогда исполнится обетование: Йешуа явится к нам в силе и славе, чтобы убедить мир в своей миссии, отделить овец от козлищ и — преобразить жизнь по слову пророка Исайи (Йешаяху). Поэтому организации «Христиан-друзей Израиля» по мере сил помогают сионистам в разных уголках земли (в том числе деньгами), а также и в самой стране. В интересах, как они полагают, христианства.

— …Они просят, чтобы Верховный суд Израиля реабилитировал их рабби из Нацерета, — продолжал Змора. — Присылают мне материалы, — кивнул на приготовленные для гостя толстые папки. — Прими-ка дело о реабилитации Йешуа из Нацерета к рассмотрению.

И Хаим Коэн занялся поручением Моше Змора. Оно отняло у него примерно 20 лет жизни (ведь, по подсчетам самого автора, только за последние сто лет вышло в свет около шестидесяти тысяч книг, посвященных жизни и смерти Йешуа). Весь этот материал ему предстояло рассортировать и изучить, прежде чем формулировать какие-то выводы.

Неподъемную работу, однако, сильно облегчил странный факт: лишь немногие из этих книг затрагивали тему суда над Иисусом. «Книги, написанные юристами, почти отсутствуют, — констатировал Коэн в конце своей работы. — Это удивительно: в истории человечества не было судебного процесса, имевшего такие значительные последствия, как этот. И все же ни один процесс не содержал столь далеко ведущих признаков судебной ошибки, не было судебного процесса, отзвуки которого не потеряли бы своей силы даже по истечении двух тысячелетий. И ни один процесс не был освещен так неудовлетворительно и неполно» (44).

Через 20 лет результаты израильского «исследования о реабилитации Иисуса Христа» были опубликованы в книге «Мишпато шель Йешу ха-Ноцри» («Суд над Иисусом из Назарета»). На русском языке монография была издана еще через 29 лет под другим заглавием «Иисус: суд и распятие».

Вкратце выводы Коэна можно формулировать так:

реабилитации обвиняемый Йешуа из Нацерета по закону не подлежит.

По еврейскому праву, как считает Х-Г. Коэн, Йешуа не был осужден, а потому реабилитирован быть не может. По римскому же праву — несомненно совершил то правонарушение, в котором его обвинил Пилат («оскорбление Величества») и наказан был судьей в соответствии с действующим имперским законом. Это было жестокое, несправедливое, но юридически, увы, неотменяемое наказание.

Теперь, когда я сознательно лишил сюжет таинственности и процесса разгадки, настала пора поговорить об интересном и по-своему очень типичном тексте Х. Коэна спокойно и объективно.

В отличие от Д. Флюссера, Х. Коэн — известный в Израиле «борец с религиозным засильем», паладин либеральных ценностей. Соответственно он много меньше профессора и доверяет религиозным источникам (ик евангелистам, и талмудистам), зато весьма внимателен к аргументации и выкладкам западных «библеистов». Он сам по подходу к материалу, по расчету варантов, по методологии — типичный европейский «библеист». Тем не менее, оказывается, и такой (на мой вкус, нелюбимый) подход может оказаться очень плодотворным, во всяком случае, интересным — если за ним, как в случае Коэна, выявляется подлинный профессионализм автора.

Х. Коэн — действительно, великолепный юрист. С источниками 1-го века н. э., т. е. с Евангелиями, он обращается, как всякий опытный адвокат со свидетелями обвинения на суде. Не доверяет показаниям слепо, как сделал бы верующий христианин, не оценивает их даже и с позиции «презумпции правдивости», как поступил бы, скажем, религиозный исследователь Флюссер. Нет, наш адвокат подвергает евангелистов перекрестному допросу, заранее настроенный на то, что любое показание свидетеля обвинения содержит путаницу, неточности, присущие обычному человеческому взору. И здесь-то он и сможет выстроить свою конструкцию происшедшего и представить ее достопочтенному суду (т. е. нам с вами — его читателям).