Суд герцога - [7]

На подвижном лице сатира, стоящего у его стула, промелькнула улыбка. Он не страдал отсутствием чувства юмора, этот Малипьеро. И ответом его стала пародия строчки Данте:

«Galeotto fu il nome, e chi lo scrisse!»

В горле Варано что-то булькнуло, и правитель Камерино начал читать третье письмо. Пальцы его правой руки сжимались и разжимались. Потом он встал, изо всей силы хватил кулаком по столу.

— О, бесстыдница! — проревел он. — Прелюбодейка! Шлюха! И все же, вдруг это ложь? Господи, помоги мне! Если так…

Он не договорил, взгляд налитых кровью глаз упал на Малипьеро, и тот в испуге попятился. А Варано большими шагами пересек шатер, откинул полог.

— Немедленно оседлать трех лошадей, — приказал он. — Со мной поедет Джанпаоло, — и вернулся к столу. — Третья лошадь для тебя, Малипьеро.

— Для меня? — в ужасе просипел предатель. Такого поворота событий он никак не ожидал.

— Для тебя, — подтвердил Варано. — Тебе приходилось видеть палача за работой. Ты знаешь, как на дыбе выворачиваются кости, лопаются сухожилия, а тот, кого пытают, просит о скорой смерти? Если окажется, что ты солгал, а я молю Господа Бога, чтобы так оно и было, ты испытаешь все это на себе. И пожалеешь о содеянном, — Чезаре Борджа не зря назвал Варано кровавым тираном. — А теперь иди, готовься к отъезду, — скомандовал он, и Малипьеро выскользнул из шатра.

Хитрый венецианец, а родом Малипьеро был из Венеции, поднаторевший в интригах, не предусмотрел, что Варано может взять его с собой. Выходило, что тот, несмотря на обуявшую его ревность, таки подозревал Малипьеро в обмане и оставлял за собой возможность незамедлительно наказать предателя, если жена докажет свою невиновность.

Что же делать, раз за разом повторялся этот мучительный вопрос в голове Малипьеро? Матерь божья, что же ему делать?

Но достойного ответа не находилось, и в нерешительности стоял он посреди собственной палатки. В какой-то момент ему удалось освободиться от липкой пелены страха, и он вытащил из ножен меч. Коснулся большим пальцем острия, чтобы убедиться, не затупилось ли оно. Упер рукоять в землю и замер. Оставалось лишь одно: наклониться, прижаться грудью тем местом, над которым билось сердце, к острию и опуститься на меч. Римская смерть, быстрая и безболезненная. Разумеется, он достиг конца своего жизненного пути. Лучше умереть здесь, чем на дыбе в руках палача, как пообещал ему Варано.

Но тут он вспомнил про сына. Его же повесят, если Варано не уедет этим вечером. Покончи он с собой, Варано догадается, что все это значит, и останется в лагере. Только это да мысль о том, что между Имолой и Камерино многое может случиться, остановили Малипьеро. Он поднял меч, вновь засунул его в ножны. К палатке приблизились шаги. На пороге возник солдат. Варано звал предателя к себе. Малипьеро собрался с силами и вышел в ночь.

У шатра Варано он вспомнил еще об одном неотложном деле.

— Загаси факел, — скомандовал он сопровождавшему его наемнику.

Тот подхватил ведро воды, стоявшее неподалеку, и факел, зашипев, погас.

— Это еще зачем? — спросил вышедший из шатра Варано.

— Тут слишком светло, — с готовностью объяснил Малипьеро. — Нас могут увидеть из замка.

— И что тогда?

— Незачем Чезаре Борджа знать, что вы покинули лагерь.

— Да, конечно, — согласился с очевидным Варано. — Это ты хорошо придумал. А теперь по коням.

Они уже сидели в седлах, Малипьеро между Варано и Джанпаоло да Трани, когда к шатру подошел Шварц, капитан наемников. Весть об отъезде Варано, обежав лагерь, достигла ушей швейцарца, и он, все еще не веря услышанному, бросился к командиру за указаниями.

— Отстань от меня, — отмахнулся Варано.

— Но, ваше высочество, долго ли вы будете отсутствовать? — не унимался Шварц.

— Сколько потребуется.

— Так чьи же приказы должен я выполнять в это время? — воскликнул рассердившийся наемник.

— Дьявола! — проревел Варано и вонзил шпоры в бока жеребца.

Мчались они всю ночь и на рассвете добрались до Сан-Арканджело. Когда копыта их коней гремели по мосту, Малипьеро с болью в сердце подумал, что внизу течет Рубикон, который он пересекает как физически, так и фигурально.

Варано, опережая своих спутников на полкорпуса, с лицом, напоминающим каменную маску, устремленным вперед взглядом, все погонял и погонял лошадь. Но в миле за Арканджело их обогнали два всадника, умчавшихся к Римини в облаке пыли. То были люди, посланные Кореллой, по приказу герцога получившие в Чезене свежих лошадей. Потому-то они так легко оставили позади крошечный отряд Варано.

Последний с завистью глянул им вслед и громко выругался, кляня усталость своего жеребца. Они продолжили путь к Римини, причем скорость их падала с каждым часом. Наконец они прибыли в городок, и в харчевне «Три короля» Варано потребовал свежих лошадей, даже не упомянув о завтраке. Но лошадей не нашлось.

— Быть может, в Каттолике… — предположил хозяин харчевни.

Варано не стал спорить. Выпил кружку вина, съел краюху хлеба, вскочил в седло и знаком предложил Малипьеро и Джанпаоло следовать за ним. За торопливость ему и пришлось расплачиваться — не зря же говорят: тише едешь — дальше будешь. До Каттолики они добирались три часа — уставшие люди на вконец измученных лошадях. Но и там они не нашли замены. Правда, им пообещали, что к вечеру лошади будут.