Субстанция нигра - [8]
— Придумали! — раздраженно сказал Новиков. — Может, еще прикажете в рот им класть?
— Мне не нравится ваш тон, Алеша.
— Мне тоже многое не нравится, но я…
— Товарищи, ну что вы? — вмешалась Таня. — Нашли время препираться. Конечно, давать в руки нельзя. Смотрите, сколько их собралось. И вон еще идут. Кажется, все стадо в сборе.
— Включите счетчик унилока, — сказал Резницкий.
— Я включила. Давайте зажарим столько, чтобы хватило каждому, даже немного больше, а потом отойдем в сторонку. Не станут же они выхватывать друг у друга, если мяса более чем достаточно. Фу! — Таня помахала рукой перед носом. — Уже дышать нечем.
— Ну хорошо, — неохотно согласился Резницкий. — Уточните сколько «бифштексов» еще надо зажарить.
Но все получилось иначе.
Разведчики рассчитывали на то, что аборигены их боятся й не сунутся к костру, пока, они не уйдут. Но голод оказался сильнее страха. Вначале один-два, а затем уже и десяток аборигенов медленно двинулись к костру, и вот уже стало сжиматься серое кольцо…
Сейчас бросятся всей оравой, дикие, жадные, затопчут ножищами…
Надо выбираться. Но как?..
Новиков потянул из-за пояса трубку плазмострела.
— Только не это! — Резницкий схватил его за руку.
Кольцо угрожающе сжималось. Оставались считанные метры, считанные шаги…
Новиков выхватил из костра горящую головню.
— Таня, Сергей Сергеич, возьмите тоже! Пошли вместе! Не отставать!
Они двинулись тесной группкой, выставив вперед дымные факелы. Аборигены шарахнулись — обжигает, жарко! — в кольце образовался проход.
— Быстро, не отставать! — Новиков устремился в проход, размахивая головней. — А ну, дорогу, — заорал он на аборигенов.
Выбрались.
Кольцо за ними снова сомкнулось. Визг, верещание, кваканье… Взлетели, рассыпая искры, горящие ветки… Задние напирали на передних, топтали упавших, вырывали куски мяса у тех, кто успел до них дотянуться… Мелькнуло поднятое для удара копье Вожака…
Уже не визг, а пронзительный вой стоял над толпой дерущихся, торопливо жрущих, осатаневших аборигенов.
Новиков. Не расстраивайся. Так бывает: практика не всегда сходится с теорией.
Таня. Не надо утешать.
Новиков. Надо как-то обуздать Вожака. Он уложил шестерых — почти столько же, сколько растоптано. Мы тут наведем порядок. Только не плачь.
Таня. Да с чего ты взял?
Новиков. Завтра иду с утра в Большой Центр. Попытаюсь разобраться в его странной логике. Ведь он был создан для защиты племени — что же заставило его изменить собственной основной программе?
Таня. Ты хочешь снять сигнал опасности?
Новиков. Да, если удастся. Пусть Центр снова их кормит, лишь бы прекратилось взаимное избиение. В конце концов гуманизм — это чтоб не убивали друг друга.
Таня. Ох, Алеша, не знаю что и сказать… Почему вы молчите, Сергей Сергеевич?
Резницкий. Вот о чем я думаю. Они никогда не ели жареного мяса, никогда не нюхали его — и тем не менее накинулись. Что это значит? Ведь запах — та форма информации, которая, пожалуй, сильнее всего закреплена в памяти. Но в их собственной памяти она не может храниться. Она может быть закодирована лишь в прогениториальной памяти. Вот и выходит, что запах жареного мяса редуцировал… или, попросту говоря, поднял со дна сознания память предков.
Таня. Вполне логично. Но что из этого следует?
Резницкий. У нас есть ГРЗ-9.
Новиков. Не знаю, зачем вы его взяли. Мне говорил Заостровцев, что прибор еще не налажен как следует.
Резницкий. Девятая модель дала приличные результаты. Генератор активно воздействовал на участок мозга, управляющий механизмом наследственной памяти.
Таня. И вы хотите пробудить…
Резницкий. Видите ли, Таня, здесь особый случай. Пробуждая наследственную память у человека, мы вызываем воспоминание о далеких временах, вплоть до пещерных. Это представляет в общем-то сугубо исторический интерес, хотя отдельные навыки прошлого… ну, не хочу сейчас углубляться, не в этом дело. Здесь же — все наоборот. Казус контрарно, как мы говорим. Аборигены — продукт регресса, их предки были высокоразвитыми, и поэтому возбуждение прогениториальной памяти здесь приобретает особый смысл.
Таня. Сергей Сергеевич, вы же сами предложили гипотезу: предки аборигенов создали здесь автоматический «рай» для избранных. Теперь вы хотите пробудить у аборигенов память тех самых… не знаю, как назвать… технократов, что ли. Реакционных экспериментаторов… При нынешнем образе их жизни — не вызовет ли это страшного противоречия…
Резницкий. Понимаю вашу тревогу и полностью разделяю. Но я исхожу из того, что легче достигнуть взаимопонимания с существом разумным, чем с примитивным.
Новиков. Если уж решаться на такой эксперимент, то предлагаю начать с Вожака. Так или иначе, надо обуздать этого потрошителя.
Резницкий. Начать надо с тщательного исследования мозга. Завтра, Таня, мы и займемся анатомированием убитых в драке.
Утро, как обычно, началось с зарядки. Каждый выполнял свой комплекс упражнений, а Новиков вдобавок еще поупражнялся в накидывании лассо.
— Нашел себе игрушку, — сказала Таня. — Иди завтракать.
— Я потом.
— Мы все чаще едим порознь, — огорчилась Таня. — И какие-то споры из-за пустяков… Что вы сказали, Сергей Сергеевич?
С первых страниц романа на читателя обрушивается лавина загадочных происшествий, странных находок и удивительных приключений, скрученных авторами в туго затянутый узел. По воле судьбы к сотрудникам спецлаборатории попадает таинственный индийский кинжал, клинок которого беспрепятственно проникает сквозь любой материал, не причиняя вреда ни живому, ни мертвому. Откуда взялось удивительное оружие, против какой неведомой опасности сковано, и как удалось неведомому умельцу достичь столь удивительных свойств? Фантастические гипотезы, морские приключения, детективные истории, тайны древней Индии и борьба с темными силами составляют сюжет этой книги.
Фантастический роман о необычной судьбе землянина, родившегося на космическом корабле, воспитывавшегося на другой планете и вернувшегося на Землю в наши дни. С первых страниц романа на читателя обрушивается лавина загадочных происшествий, странных находок и удивительных приключений, скрученных авторами в туго затянутый узел.Для среднего и старшего возраста. Рисунки А. Иткина.
Сага о жизни нескольких ленинградских семей на протяжении ХХ века: от времени Кронштадского мятежа до перестройки и далее.
На 1-й стр. обложки — рисунок Г. ФИЛИППОВСКОГО к повести Льва Константинова «Схватка».На 2-й стр. обложки — рисунок Ю. МАКАРОВА к научно-фантастическому роману Е. Войскунского, И. Лукодьянова «Плеск звездных морей».На 3-й стр. обложки — рисунок В. КОЛТУНОВА к рассказу Даниэля де Паола «Услуга».
В лесной сторожке молодой человек дважды увидел один и тот же сон о событиях времен войны, которые на самом деле происходили тогда на этом месте. Тогда он выдвинул гипотезу: природа записывает и хранит все события. В местах пересечения временных потоков наблюдатель может увидеть события из другого временного потока. Если найти механизм воспроизведения, станет действовать закон обратимости.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.
Научно-фантастический роман о людях XXI века, о сложных судьбах исследователей новой формы жизни, питаемой космическим излучением, о проблемах эволюции биологической жизни на Земле, о скрытых возможностях мозга человека.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта повесть — журнал публикует ее с сокращениями — входит в цикл повестей и рассказов о жизни и приключениях Алексея Новикова, разведчика Космоса. Герои «Аландских каникул» могут быть знакомы читателям по ранее опубликованным повестям: «И увидел остальное», «Формула невозможного», «Сумерки на планете Бюр».О чем рассказывалось в этих повестях?Новиков и Заостровцев, будучи еще студентами-практикантами, летят на космическом танкере «Апшерон» к Юпитеру. В пути у них неожиданно отказывают приборы. Гибель корабля неминуема… И вот тут Заостровцеву — каким-то непонятным ему самому шестым чувством — удается «на ощупь» вывести корабль из страшного «Ю-поля».