Субмарин - [12]

– Нет, – отвечает она. – Мы впервые в этих местах.

Такой ответ заставляет меня беспокоиться еще сильнее, но продолжать разговор мы не можем, иначе отстанем от остальных. Я гребу изо всех сил и стараюсь не думать о фотографии с искореженной американской подлодкой из учебника географии.

Меня обгоняет Послушный-Послушный, и не похоже, чтобы он прикладывал особые усилия. На его лице я читаю такое же радостное предвкушение, как и у Всегда-Смеется. Кажется, все ждут не дождутся, когда же мы наконец доберемся до потока.

Как странно быть частью племени. Я плыву, и мне кажется, что мои ноги и руки двигаются синхронно с руками и ногами остальных субмаринов, как детали единого механизма. Как будто нас уже несет мощный поток. Все движутся в одном направлении, создавая своего рода течение, благодаря которому мне легче выдерживать общий темп. Они несут меня с собой. Племя – это не просто слово, это явление, и я его часть.

Это чертовски непривычно. За всю свою жизнь мне еще никогда не доводилось быть частью чего-то. Наоборот, я всегда была аутсайдером, той, кому приходилось со всем справляться в одиночку. Бороться за то, чтобы меня не трогали. Чтобы оставили в покое и не замечали. А теперь я принадлежу племени так же, как капля принадлежит морю. И от мысли об этом у меня внутри всё переворачивается.

Я по-прежнему боюсь Восточно-Австралийского течения, которое перемалывает в щепки подводные лодки и грузовые суда. Оно такое сильное, что противостоять ему не смог бы ни один корабль. Меня охватывает страх – или лучше сказать «трепет»? «благоговейный ужас»? – перед этим потоком, но, если все остальные бросятся в него, я тоже это сделаю. Я преисполнена решимости.

Постепенно я чувствую, что мы всё ближе. Или это только мое воображение? Вода уже не такая спокойная, как раньше. Осталось совсем не далеко, скоро всё начнется. Будь что будет. Я даже радуюсь – мои мышцы уже болят от напряжения, а ведь они еще понадобятся мне, когда мы начнем… кататься на потоке.

Теперь все останавливаются, собираются в тени поросшей кораллами скалы. Красноватые ветви горгонарий клонятся под напором постоянного течения, сине-желтые полосатые рыбки держатся у дна или возле кораллов, которые тянутся за пищей крошечными лапками.

Что теперь будет? Мы кучка бледнокожих тел, мы парим в воде близко-близко друг к другу, и то же течение, которое заставляет клониться ветви кораллов, а рыб прижиматься ко дну, играет нашими волосами. Бусины в волосах женщин поблескивают. Я вижу Двенадцать-Жабр, он парит впереди, одной рукой держась за камень, а другой переговариваясь с Белый-Глаз. То и дело он оглядывается по сторонам, наверное, чтобы удостовериться, что все доплыли.

Я доплыла. Я готова.

Только у меня душа в пятках.

Внезапно рядом со мной возникают Плавает-Быстро и Всегда-Смеется.

Они обмениваются взглядами, которые, как мне кажется, говорят больше, чем можно объяснить за полчаса разговора на языке жестов, а потом Плавает-Быстро хватает меня, прижимает к себе, и, прежде чем я успеваю понять, что, собственно, происходит, начинается что-то невообразимое. Все приходят в движение, взмывают ввысь, Плавает-Быстро не отпускает меня, а, наоборот, держит крепко, как в тисках, пока мощные движения его ног уносят нас вверх, как выпущенные из лука стрелы.

А потом я оказываюсь внутри мощнейшего вихря, хаоса, который увлекает нас за собой. Наверное, похожее чувство должно возникнуть, если запрыгнуть на ходу в гиперзвуковой поезд. И всё же Плавает-Быстро, несмотря ни на что, не выпускает меня из рук. Я сама уже не гребу, это невозможно, да и вряд ли у меня получилось бы что-то кроме беспорядочного барахтанья, потому что ощущения у меня такие, как будто я оказалась внутри стиральной машинки, причем в режиме полоскания. Удивительно, но я по-прежнему вижу рядом с нами Всегда-Смеется, ее лицо сияет. А вот остальных не разглядеть в беспорядочном мельтешении ног и рук, струящихся волос и корзин, полных рыбы. Подо мной и рядом со мной пролетают коралловые заросли, острые, как ножи, скалы и подводные сады невообразимых цветов и размеров. Но мы несемся с такой скоростью, что рассмотреть что-либо я не успеваю.

Плавает-Быстро вдруг отпускает меня. Всё затихает. Остальные тоже перестали грести, собрались вместе, как боевой отряд на отдыхе, широко расставили руки… И всё же мы летим дальше, нас несет могучее течение, которое теперь немного успокоилось и присмирело. Как будто мы сидим на невидимой ленте транспортера, который проносит нас над невероятными ландшафтами Большого Барьерного рифа.

Я не могу поверить глазам. Что произошло? Выпрямляю руки, делаю один гребок, другой, без усилия скольжу вперед рядом с Всегда-Смеется, которая продолжает лучиться счастьем.

– Ну? – спрашивает она. – Здорово, да?

Да. Это не просто здорово. Это настоящее чудо.

Пара гребков, и рядом с нами оказывается Плавает-Быстро.

– Это лучший поток из всех, которые нам попадались. – По его жестам видно, как он доволен.

Всегда-Смеется согласно кивает.

– Нужно катиться в нем, пока он не кончится, – считает она.

Я знаю, где он кончится, – возле Сиднея. Это две тысячи километров или около того, в любом случае невероятно далеко.