Стыд - [80]

– Брат Элизабет, – говорит он. – Почему я о нем не подумал? Он ведь подходит по возрасту.

Может ли Йорген быть замешан в этом? Он указывал на других подозреваемых, когда полицейские расспрашивали его о людях, ошивающихся в окрестностях. Он сознательно не привлекал к себе внимания.

Пансионат «Солнечный проблеск». Что же это на самом деле за место?

Конечная остановка для людей, впавших в депрессию?

На парковке пансионата стоит черный пикап, но красной машины нет. Эмма и Крилле спешат ко входу, и Элизабет открывает дверь после первого же стука.

– Вы здесь одни? – спрашивает Эмма.

– Пока что да.

Крилле кивает.

– Мы ищем Йоргена. Вы знаете, где он?

– Он уехал по делам, – отвечает она.

Эмма пытается подавить нарастающую в себе панику.

– Вы знаете, куда и зачем он поехал? – спрашивает она.

Элизабет напрягается.

– Нет, кажется, он ничего не упоминал об этом. Но вам стоит зайти внутрь. Не стойте на морозе. С каждым днем становится только холоднее.

Крилле первым заходит в зал. За ним идет Эмма, но ей трудно сохранять спокойствие.

– Значит, Йорген уехал на красном автомобиле? – спрашивает она. – «Фольксваген»?

Глаза Элизабет расширяются, но она неохотно кивает.

– Он поехал один или с кем-то? – спрашивает Эмма.

– Он был один. Я не понимаю, почему вы спрашиваете.

– Сколько лет вашему брату? – прерывает ее Крилле. – И есть ли у него бежевая кепка?

– Ему сорок семь, – говорит Элизабет. – Что еще вы спросили?

– У него есть бежевая кепка?

– Вероятно, есть. Он носит несколько разных, – говорит она, опираясь рукой об стену. – Это что, допрос?

Никто из детективов не отвечает на ее вопрос.

– Маленький сарай на другой стороне озера. Вы знаете о нем? – спрашивает Эмма, у которой до сих пор в носу стоит запах рыбы.

– Ну да…

– Это вы владеете им?

– Нет.

– Но вы ведь были там?

– Он пустует уже много лет, – говорит Элизабет.

– Вы не ответили на мой вопрос, – говорит Эмма. – Были ли вы там недавно?

Элизабет качает головой, но язык ее тела выдает ее настороженность и напряжение.

– Знаете ли вы о том, что в сарае стоит гроб? – интересуется Крилле.

– Гроб? Теперь я точно понятия не имею, о чем вы говорите.

Эмма и Крилле пристально смотрят на нее, но Элизабет не отводит свой взгляд.

– В сарае есть гроб, в котором кто-то лежал.

– Я ничего не понимаю, – говорит она.

– Возможно ли, что ваш брат пользуется этим домиком?

Ее младший брат Йорген. Тот самый, который уехал на автомобиле своей сестры. Именно его, возможно, в пятницу запечатлели камеры видеонаблюдения на заправке, где он был вместе с Юлией.

– Я не знаю. Я не спрашиваю, чем он все время занимается.

– И вы понятия не имеете, где он находится? – спрашивает Крилле. – Вы сказали, что он уехал по делам. Не мог ли он случайно уехать вместе с Юлией?

Элизабет подавленно качает головой.

– Хотела бы я знать больше.

– Вы можете позвонить ему?

Элизабет набирает номер, но никто не отвечает.

– Почему он не отвечает, когда вы ему звоните? – спрашивает Эмма.

– Мне очень жаль, но я сама этого не понимаю.

Эмма не может определить, врет Элизабет или нет. Может ли быть так, что она и правда ничего не знает? Эмма размышляет, насколько это возможно – что Йорген действовал в одиночку и сам где-то спрятал Юлию.

– На кону жизнь тринадцатилетнего подростка. Вы должны все рассказать, – говорит Эмма в последней отчаянной попытке развязать ей язык.

Но результата это не приносит.

– Утаивать информацию о преступнике – наказуемое деяние. Так что подумайте хорошенько еще раз, – добавляет Крилле. – Многое указывает на то, что именно ваш брат может быть причастен к исчезновению Юлии.

Выражение лица Элизабет не меняется.

– Чем вы на самом деле здесь занимаетесь? – спрашивает Эмма.

Элизабет не понимает, о чем ее спрашивают.

– У нас тут пансионат.

– Тогда почему люди приезжают сюда умирать?

Элизабет пошатывается, и Эмма принимает решение.

– Вам придется поехать с нами в полицейский участок.

Вероятно, ей требуется смена обстановки. Это может развязать ей язык. Очевидно, она что-то скрывает.

* * *

После пожара несколько лет было потрачено на поиски моих братьев. В конце концов мне пришлось сдаться. Они не хотели, чтобы их нашли.

Поэтому, когда какой-то рослый мужчина поднимается по лестнице к моему дому, я не понимаю, кто это.

– Это я, – говорит он. – Теперь я здесь.

Когда мы виделись друг с другом в последний раз, он был всего лишь маленьким тощим мальчиком с коричневым плюшевым мишкой в руке.

– Это правда ты? – восклицаю я.

Это одно из самых счастливых мгновений в моей жизни. После десятилетий разлуки мы снова вместе.

– Наконец-то ты пришел, – говорю ему я. Затем обнимаю и царапаюсь о его щетину. – Но почему ты один?

Он не обращает внимания на мой вопрос.

– Какой большой дом. Тут только ты?

Я киваю.

– Входи.

У него с собой лишь чемодан, но, как только брат переступает порог, я понимаю, что он останется здесь навсегда. Я угощаю его чаем в зале. Затем проходит много времени, пока мы просто тихо сидим и рассматриваем друг друга. Он застенчиво улыбается. Как только я упоминаю нашего младшего брата, он начинает говорить о чем-то другом. На заднем плане потрескивает огонь в камине, и я наслаждаюсь этим звуком. Огонь на моей стороне. Благодаря ему мне была дарована возможность построить свой собственный дом на холме, с комнатами для обоих моих братьев.