Стяжание духа - [3]

Вот почему, руководствуясь, например, христианским мнением епископа Игнатия (Брянчанинова) по поводу произведений Пушкина и Лермонтова можно впасть в мирской соблазн отвержения художественной литературы гениев, чья мирская жизнь как раз и была примером "стяжания Духа Святого по заповеди милости Божией":

"В Онегине Пушкина и Печорине Лермонтова изображен эгоист, современный каждому из двух поэтов. Взглянувшие в это зеркало, узнавшие в нем себя ощутили ли угрызение совести? Заронилась ли в их душу, как благословенное семя, мысль исправиться? Сомнительно. Весело было автору Печорина, как он сам говорит, рисовать современного человека: почему же и современному человеку не весело увидеть себя нарисованным! почему современному человеку не дополнить в себе, по рисунку художника, того, чего, не доставало.

Самолюбие любуется собой, радуется своим успехам. Когда оно овладеет человеком, начинает быстро стремиться к совершенству и стремится к нему, доколе из человека не выработает демона. Разумеется, прочитали Онегина, особенно Печорина, многие молодые люди пред вступлением в свет, или только что, вступив в него, прочитали со всем жаром, со всею восприимчивостью юности: этим чтением произведено ли в них отвращение от эгоизма? сомнительно, сомнительно! не такова судьба природы человеческой, и неиспорченной еще опытами жизни. Должно быть, большая часть юных читателей заразилась ядом эгоизма! во многих непременно блеснула мысль: “вот верный способ успевать в свете!” и—вперед! по следам Григория Александровича. Мы не долго задумываемся, особенно в лета молодости, при решении судьбы своей: лукавое обещание обольстителя “будете яко бози” сохраняет поныне всю власть свою над человеками. Выше сказанная мысль юношей далеко не основательна; но она непременно должна родиться в душе неопытной при чтении “Героя нашего времени”; ведь ему все сходит с рук, всякое предприятие удается! чего больше надо? А мастерская рука писателя оставила на изображенном ею образе безнравственного, чуждого религии и правды человека, какую-то мрачную красоту, приманчивую красоту ангела отверженного. Григорий Александрович соблазняет, не только при чтении его подвигов, соблазняет сильным впечатлением, которое остается и долго живет по прочтении романа. Автор Печорина не решил и для самого себя: полезна ли, вредна ли его книга. Печорин умирает во время бестолкового путешествия в Персию. При жизни он был мертв для общества, а в частности для ближних — мало того! заражал смертным недугом всякого, кому бы ни пришлось быть в соприкосновении с ним. И этого мало! несмотря на свое нравственное одиночество, на свое отчуждение от людей, Печорин оставил по себе многочисленное потомство последователей, которых он ведет туда же, куда достиг сам".

Не менее лестна и позиция другого "наставника христианства"ѕ Матвея Константиновского, предлагавшего мирянину Н.В.Гоголю отречься "от грешника и язычника" Пушкина.

Да и сама позиция "мирян" (Белинского, Шевырева, Герцена и С.Т.Аксакова) была ой как далека от заповеди: " О, если бы вы поняли слова: милости хочу, а не жертвы".

Совершенно ясно, что преодоление антиномии "мирянин – монах" достигается соединением с Богом в той мере, в какой оно осуществимо в земной жизни, где необходимо постоянное усилие ("бодрствование"), чтобы целостность внутреннего человека, "единение сердца и ума" противоборствовало всем неразумным движениям человеческой природы, изменение которой должно преображаться благодатью Духа Святого на пути своего освещения духовного и телесного.

И такой Духовный подвиг, хотя и невидим, но имеет значение для всего Мира. Расстояние между личным опытом христианской веры, общей верой и жизнью Церкви, хотя и огромно, но, в конечном счете, ведет к свободно-благодатному переходу человека от зла к добру стяжанием Духа, "ибо Дух все проницает, и глубины Божии"(1Кор.2,10).

ГлаваI. ПРИМИРЕНИЕ ИЛИ ОБОСОБЛЕНИЕ КАК КАФОЛИЧЕСКОЕ СТЯЖАНИЕ ДУХА

План:

Кафоличность как антиномия диалектики внутренней замкнутости общества.

Роль кафоличности в современном осознании религии и науки

Апофатическое стяжание Духа в чаемом и восхищаемом

1.Кафоличность как антиномия диалектики внутренней замкнутости общества.

Зачем нужна какая-то философия, когда существует Христианское учение? Да и что такое философия? Для разрешения этой антиномии, часто полагаемой в основу бесед между "пастырями и мирянами" обратимся к труду св. Иоанна Дамаскина "Философские главы", в котором написано: "нет ничего более ценного, чем познание, ибо познание есть свет разумной души. Наоборот, незнание есть тьма. Как лишение света есть тьма, так и отсутствие познания есть помрачение разума.. Поэтому, кто, будучи от природы способен к познанию и ведению, не имеет его, тот, хотя он от природы и разумен, тем не менее по нерадивости слабости души бывает хуже неразумных, что касается познания, а под ним я разумею, истинное познание сущего (стр.49) …Философия есть познание сущего, как такового, т.е. познание природы сущего, философия есть познание божественных и человеческих вещей, т.е. видимого и невидимого.…Затем философия есть уподобление Богу. Уподобляемся же мы Богу через мудрость, т.е. через истинное познание добра, а также через справедливость, которое каждому воздает свое и нелицеприятно судит; наконец, через святость, которая выше справедливости, т.е. через добро и воздаяние добром обидящих. Философия есть искусство из искусств и наука из наук. Ибо философия есть начало всякого искусства: ею всякое искусство было изобретено и всякая наука.… Кроме того, философия есть любовь к мудрости; Бог же есть истинная мудрость. Таким образом, и любовь к Богу есть истинная философия (стр.51-52).