Студент поневоле, или Невероятные приключения По Эту Сторону Чёрных Гор - [30]
— Надо подумать о перемене внешности. Доберёмся до магистра, и он что-нибудь подскажет.
— Зачем? Мы же за границами герцогства.
— Да, но не за пределами герцогской башки. Он это так не оставит. Ноги у него короткие, зато руки — длинные. Снарядит своих слуг на поиски. Людей, на этот раз. И в городе кое с кем свяжется.
— Откуда он знает, где нас искать?
— Он сообразит, куда могу отправиться я, — не важно с тобой или с кем-либо ещё, — а это куда как серьёзнее.
Хорошенькое дело! Выходит я всего лишь разменная монета. Лестно такое о себе узнать.
— Тогда к чему мне менять внешность? Не проще ли тебе во что-нибудь превратиться.
— Ты прекрасно знаешь, что я не умею… Так! Мы уже подходим к городу. Ищи четвёртые ворота.
— А как я их узнаю?
— Иди, смотри, читай и говори мне, что там написано. На всех воротах таблички с названиями и щит с гербом королевства. Тракт, если мне не изменяет память, должен закончиться у граффитских ворот.
Город надвинулся переливчатой махиной из стен, башен, колонн… И гигантских ворот, величественных, как триумфальная арка.
— Ну? Что там написано? Что? — нетерпеливо вопрошало Зеркало.
— «Граффити», — послушно прочитал я. — Хм… Прикольный герб!
На прямоугольном щите с вензелями по контуру изображались могучие хвойные деревья, подпирающие зелёными кронами синее небо и заточенные снизу наподобие карандашных кончиков. Как есть — деревья-карандаши! С витиеватым росчерком внизу:
«Писать, пока не затупится кончик и не сотрётся вечность!».
Н-да, вот это я понимаю девиз. Это ведь девиз? Наверное…
— Граффити? Тэ-эк… Тогда вдоль стены, направо.
— И долго мне так идти?
— До следующих ворот.
— Хм, понятно.
Прошёл я ещё лиги две, а может и больше, но никаких ворот так и не увидел. Зеркало разнервничалось:
— Ну, и…? Чего там? Видишь?
— Никаких ворот не было…
— А ты не пропустил? Давно должны быть — они неподалёку от Граффитских.
— Нет, постой-ка.
Что-то такое мелькнуло в сознании. Я вспомнил и вернулся метров на пятьсот назад. Ну точно! В одном месте стена выпуклая и неровная. Бугристая, будто кто-то наспех заложил большую арку. И в отличие от остальной стены, отделанной ребристой мозаикой из ракушечника, просто заштукатуренная. Я поднял голову и пригляделся. Так и есть — наверху обозначенная дугой граница, и кладка верхней части стены явно отличалась от нижней. Над дугой потемневшие отпечатки, явно следы от висевших там некогда щитов.
— Здесь нет никаких ворот, — повторил я.
— А что есть?
— Ну, заделанное отверстие в стене.
— Заделанное, говоришь? — мне показалось или голос Зеркала и впрямь дрогнул. — Может быть, ворота перенесли чуть дальше. Кто-то из архитекторов однажды сказал, что расположены они неудобно. Ну-ка вернись назад, немного.
— Насколько немного?
— Пока не дойдёшь до следующих ворот!
Ха! Немного. И я снова отправился вдоль стены. Когда-нибудь это кончится? Зато обратил внимание на очень интересную деталь — конец стены отгибался, нависая над землёй закруглённым отворотом и образуя козырёк. Ракушка и ракушка.
Дальше действительно оказались ещё одни ворота, на этот раз с надписью «Пергамотум». А на треугольном гербе тоже здоровущие деревья на фоне неба, только с широкими изумрудными листьями, потолще и с золотистой корой. А под ними развёрнутый пергамент с кисточками и девиз:
«Написанного — не сотрёшь»!
Что за измерение такое? Явно помешанное на карандашах и пергаментах…
— Пергамотум, — прочитал я.
— Да что ж такое-то?! — Зеркало явно волновалось. Ну, не всё же мне одному.
— А, наверное их решили перенести поближе к Стирину. Только какой резон? Ладно, проверим. Возвращайся назад.
— Как? Опять?
— Не опять, а снова.
Проклиная местные лиги, я поплёлся в обратную сторону, туда, откуда пришёл. И вскоре достиг Граффитских ворот.
— Давай просто войдём в город через эти ворота?
— Ни в коем случае?
— Почему? Неужели нас уже караулят у ворот слуги серого герцога? Оперативно работают.
— А? Нет, я не о том. Просто боюсь заблудиться. Столько лет прошло. А ворота — ориентир. Магистр живёт возле четвёртых ворот.
А кто-то ещё обвинял меня в пространственном кретинизме…
И вообще, я теперь сомневался, что у Зеркала сохранилось хоть какая-то ориентация. Да и у меня голова давно кругом — туда, а потом обратно.
— Пошли дальше.
Я вздохнул и двинулся дальше. На это раз идти пришлось долго. В жизни столько не ходил и притом так бестолково. Дорогу мне вновь преградила река и я перешёл по мосту. А дальше стена петляла колоссальной перламутровой ниткой, так, что я почувствовал себя челноком. Но был вознаграждён за свой пеший подвиг и вскоре достиг ворот с надписью «Стирин», а напротив них как раз располагался форт Мормион. Я увидел флаги на башнях, наряженных людей на лугу и солдат с алебардами на стенах. А внизу сошлись в импровизированном турнире рыцари в доспехах — копьё на копьё. Замелькали конские копыта, опустились забрала, и застыли шлемы с плюмажами. Тык-тыгдык-тыгдык-тыгдык… Лоб в лоб. Ну прямо картинка а-ля дремучее средневековье, мир меча, магии и кинжала….
— Не зевай! — Зеркало стукнуло меня ногами об землю.
— Стирин! — громко прочёл я. И посмотрел на герб.
На круглом щите, на фоне того же неба и похожих на трубы деревья с шаровидными кронами, была изображёна… стёрка или ластик (а может мне привиделось), ползущий по пергаменту и начисто стирающий какие-то фразы. Девиз, разумеется, гласил:
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.