Струве: левый либерал 1870-1905. Том 1 - [43]

— эти слова можно воспринимать и в буквальном смысле, поскольку в ее переписке имеется указание на то, что Струве в то время был болен[191]. В работе над книгой были два перерыва: первый — когда Струве был арестован по подозрению в принадлежности к революционной организации и в течение девятнадцати дней находился в тюрьме[192], второй — когда он сдавал университетские экзамены. В конце июня рукопись, получившая название «Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России», была готова. Перед тем, как отдать ее в печать, Струве прочел друзьям отдельные ее части, после чего сократил некоторые, на их взгляд, неоправданно провокационные пассажи, в том числе тот, в котором он одобрительно отзывался о тарифной политике правительства[193]. После этого, совершенно истощенный, Струве уехал из Санкт-Петербурга в деревню.

Полного удовлетворения от своей работы он не испытывал. Из деревни он писал Потресову: «На сердце у меня кошки скребут, настолько велики формальные и всяческие недостатки книги. Теперь я вижу, что Вы были правы, когда советовали мне бросить экзамены и сосредоточиться на книжке. Я этого не сделал, и книга, помимо неизбежных недостатков, носит на себе ужасающие следы переутомления. Я появляюсь в книге в полном déshabillé. Этого нельзя теперь поправить, но с этим придется очень сильно и больно считаться….Иногда меня недовольство работой ужасно мучит, буквально до боли, до полного отчаяния….

Я теперь все более и более вижу, что книгу будут ругать, что называется, на все корки, и отчасти поделом. В ней много слабых сторон. Но если те, по адресу коих она написана, отнесутся к ней серьезно, то она сослужит свою службу, несмотря на недостатки. Сумма идей, в ней намеченных и даже находящихся лишь в потенциальном состоянии, велика, но для того чтобы развить эту сумму идей в… и законченную философско-общественную систему, нужно много времени и работы не одного или двух людей, а такого числа, которое могло быть целым «направлением». Или все, что делается в наших глазах, самообольщение, или же западничество должно перейти в новую фазу развития. Старое западничество разлагается, нового еще нет — вот откуда трупный дух, которым несет от нашей прогрессивной литературы… Важна, бесконечно важна разработка истории нашей общественной жизни с нашей точки зрения, которая есть в то же время и метод по терминологии субъективистов à la Михайловский. Широко-объективное историческое изучение должно идти параллельно с публицистической борьбой с азиатчиной в русской жизни и либерально-народническим скудоумием в русской литературе»[194].

«Критические заметки» были отданы для цензурного просмотра в конце августа. И поскольку автор этой книги выступал против левых публицистов и не только воздерживался от критики экономической политики правительства, но косвенно даже одобрял ее, цензура не нашла причин для ее запрета. Это был первый, но не последний случай, когда российским социал-демократам пошло на пользу то обстоятельство, что их раскольническую по отношению к другим радикальным группам деятельность правительство находило весьма полезной. В начале сентября 1894 года книга поступила в продажу.

В «Критических заметках» с большей, чем во всех прочих его работах, отчетливостью выявились сильные и слабые стороны интеллекта Струве. Эрудиция его была невероятной. Составляя свой взгляд на интересующие его вещи, Струве перелопатил огромное количество экономической, статистической, социологической и философской литературы, русской и иностранной (особенно немецкой), новой и старой. Это дало ему возможность не только весьма аргументированно защищать свою точку зрения, но и вести обсуждение спорных проблем российского экономического развития, опираясь на гораздо больший разброс мнений и фактов, чем его предшественники. Отвергнув дихотомию «Россия/Запад», бывшую в ходу еще с 1840-х годов, Струве перешел к компаративистскому анализу экономических явлений, задействуя при этом понятие «стадия роста». Его книга стала первой серьезной попыткой описать экономическое развитие России конца XIX века в терминах, не апеллирующих к национальным особенностям. К тому же она содержала много весьма оригинальных размышлений, включающих в себя те посылки, которые Струве более подробно развил в своих последующих теоретических и исторических работах.

Недостатком этой книги является непродуманность компоновки материала, что просто бросается в глаза. Чувствуется отсутствие четкого плана изложения: обсуждение базовых экономических и социологических вопросов загромождено частыми полемическими пассажами; неожиданно высказываются поражающие воображение, но не подкрепленные фактическими данными гипотезы; обсуждение некоторых вопросов время от времени прерывается. Рукопись была еще слишком сырой. В результате получилась значительная, многообещающая, но собранная наспех книга, великолепная по содержанию и хаотическая по форме.

Главной задачей «Критических заметок» было показать, что происходящий в России переход к денежной экономике — неизбежен и прогрессивен. Отстаивая это положение, Струве спорит практически со всеми существующими в России точками зрения на экономику страны, выступая прежде всего против антикапиталистического настроя, глубоко укоренившегося как среди российских левых, так и среди российских правых. Тот факт, что эта книга марксистская, в данном случае является не слишком существенным — прежде всего это трактат, воспевающий историческую миссию капитализма, особенно ту роль, которую он играет в организации наиболее эффективного из всех известных способов производства. В этом смысле ей близка книга Фредерика Листа «Национальная система политической экономии» (1841). Струве часто обращается к ней, называя ее в одном месте «победной песней торжествующего товарного производства, во всеуслышание провозглашающей его культурно-историческую мощь и победоносное шествие»