Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1967-1971 - [31]

Специфика нашего издательства, как я говорил, в том, что в нем нет порядка. Евгений Львович сейчас в Москве: надеюсь, он вам красноречиво расскажет об издательстве. Но именно в этом случае важна другая сторона этой самой специфики: издательство, конечно, не будет возражать.

Сокращать повесть, мне кажется, не надо. Пол-листа роли не играют. А объем — судя по всему — у нас будет.

Итак, еще раз спасибо!

<…>

[подпись]

Письмо Аркадия брату, 17 июня 1967, М. — Л.

Дорогой Боб!

Встреча с Мирским меня разочаровала — до такой степени, что я даже не стал выставлять ему вино. Очевидно, человек без работы, прочитал ПнА и В (остального не читал), под влиянием друзей решил, что это прекрасные вещи, и решил пробовать. Правда, ПнА он знает хорошо и вообще знает, видимо, чего хочет: скромную картину стоимостью подешевле, с характерами и с камерным конфликтом. Коротко говоря, он пойдет на студию Горького (а не Мосфильм) договариваться. Я ему прямо сказал, что без договора и аванса начинать мы не будем, и он нас отлично понял. Спросил только, сколько времени нам нужно на сценарий. Я ответил, что месяц. Всё.

Иных новостей нет. Вчера сходили с Ленкой на «Айболита»[61]. Должен сказать, что я, пожалуй, согласен с Ревичем. Мне не понравилось. Хороши только несколько сцен с Быковым, остальное утомительно и пресно.

Ну вот, жму руку, целую тебя и Адку. Завтра пишу мамочке.

Твой Арк.

P. S. Сейчас еду к Девису по поводу предисловия к Саймаку. Деньги все-таки нужно делать.

Письмо Бориса брату, 20 июня 1967, Л. — М.

Дорогой Арк!

Получил твое письмо. Что касается Мирского, то бог с ним. Наше дело маленькое — написать сценарий и получить 50 %. Если удастся — хорошо. А возможно, этот безработный Мирский и весь фильм пробьет — ему ведь тоже жить надобно.

В Ленфильм я позвонил сразу по приезде. Говорил с Рохлиным. Он подтвердил всё вышеизложенное и сказал, что когда им удастся взаимно сговориться всем, они мне позвонят. Пока вот не звонят.

Был у мамы. Она чувствует себя неплохо. Обследование радиоактивным фосфором дало примерно следующий вывод: «БЫСТРОГО роста опухоли нет». Теперь с этим заключением надо попасть к профессору и послушать, что он скажет.

Адка уехала. Я отдыхаю вовсю. «Не шалю, никого не трогаю, починяю зубы»[62]. Осталось еще починить полтора, а потом можно будет сделать перерыв — прочие терпят.

Получил два любительских письма. Одно — из Карагандинской обл-ти, от ребятишек. Другое — аж из Владивостока, с рисунками для ТББ. Даже не с рисунками — с линогравюрами.

Сегодня зван к Мееровым на тушеную баранью ногу с чесноком. Ужо. У Меерова отвергли рассказ для ленинградского сборника, продержав предварительно около года. Странны дела твои, господи!

Вот пока и всё. Жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.

Письмо Аркадия брату, 23 июня 1967, М. — Л.

Дорогой Боб!

Имеет место некоторое странное развитие дел в «Сов. Писателе». Не помню, говорил ли я тебе, что Лена Соколова (бывшая жена)[63] сидит в аспирантуре МГУ и руководитель ее — спец по литературе 18 века Александр Васильевич Западов. Он ее любит, она к нему вхожа и проч. Гвоздь в том, что этот Западов является кроме всего прочего членом правления издательства «Сов. Писатель» и самым крупным авторитетом в редакции русской советской литературы. И еще он близкий друг с директором издательства Лесючевским. Нас он читал и одобрял, и когда Лена намекнула ему, чтобы он взял на рецензию нашу рукопись, он согласился. Позавчера я ходил к нему на свидание. Коротко говоря, дело сводится к следующему. Повесть ему понравилась. Видно влияние Гоголя и Салтыкова-Щедрина. Подход булгаковский, но в сто раз лучше. Однако он, Западов, потому и авторитет в издательстве (хех-хех-хе!), что он занимает позицию читателя-дурака.

Повесть непонятна. В таком виде и с такими ассоциациями она не пойдет. Нужно кое-что изменить и прояснить. Что именно? Вы не подскажете, Аркадий Натанович, что бы мне написать в рецензии? Рецензия будет готова через неделю и будет она положительная с рядом предложений авторам. Надлежит Вам, Аркадий Натанович, при вызове в редакцию прочесть рецензию, изобразить на лице восторг, воскликнуть: «Вот этого нам как раз не хватало!» и со всем согласиться. Затем свершить некоторую работу по переделке и потребовать себе во внештатные редакторы его, Западова. И вещь отлично и быстро пройдет, за это он, Западов, ручается. Вот какое положение. Заметь, ему рукопись дали на заклание, его слово решающее, сколько бы ни было отрицательных мнений. Рецензия действительно будет к среде будущей, мне Лена уже звонила. Вот и думай теперь. Там еще много привходящих моментов: и то, что Западов в 27-м году учился в ЛГУ с двумя братьями Стругацкими (?), и то, что он любит и уважает мою учительницу и приятельницу Веру Николаевну Маркову и пр. Одним словом, обстановка максимально возможного благоприятствования.

Второе развитие дел — в Детгизе. Котляр прислал на имя главного редактора донос на Нину и Калакуцкую, обвиняя их в неспровоцированном враждебном к себе отношении, в покровительстве евреям, в злоупотреблениях и прочем. Главный взбеленился и объявил, что это оскорбление издательства. Что-то будет. Тем временем вчера я получил расторжение договора на «Тройку» и Нина сообщила, что завтра-послезавтра позовет меня подписывать авансовый договор на «Обитаемый Остров» — все визы уже есть.