Строптивая красавица - [3]

Вулф почувствовал, что у него сводит скулы от злости.

– И не пытайся скрывать свои чувства, пряча их за завесой напускной злости, – добавила Диана.

– Я ничего не скрываю, – буркнул Вулф.

Он никогда прежде не рассказывал подробно о своей матери и даже не знал, способен ли выдавить из себя хоть слово о ней. Откинувшись на спинку стула, Вулф стал рассеянно водить пальцем по кромке бокала.

– Убийство произошло не в Миссури, – наконец с трудом произнес он.

Его голос дрогнул, и Вулф смущенно кашлянул. Диана ахнула, а Кэмерон нахмурился.

– Тогда где это случилось? – спросил он.

«К черту воду!» – решил Вулф и налил себе шерри.

– В Бостоне… – ответил он и залпом осушил бокал. – Это произошло в Бостоне.

Диана и Кэмерон переглянулись.

– В Бостоне? – переспросила Диана. – Так, значит, ты не уроженец Миссури?

– Разве я когда-нибудь утверждал это?

Кэмерон подался вперед.

– Ты никогда не рассказывал нам о себе. Откуда же нам знать, где ты родился? – сказал он. – Ты всегда говорил о Сент-Джозефе как о родном городе. Мой кузен именно там познакомился с тобой. А теперь слушай меня внимательно: одно из моих судов отправляется в Бостон через два дня. Ты можешь сесть на него. Это клипер, самое быстроходное парусное судно в мире. Ты окажешься в Бостоне в мгновение ока.

«О боже, только не морское путешествие!» – взмолился про себя Вулф.

– Я могу добраться до Сент-Джозефа верхом, а потом сесть на поезд, который направляется на восток.

– Ага! – воскликнул Кэмерон, взмахнув вилкой. – Однажды я уже видел это выражение на твоем лице! Да ты, братец, просто боишься дальних плаваний! – И он вонзил вилку в десерт. – Но ты должен плыть.

Вулф снова потянулся за графином с шерри.

– Самодовольный осел, – бросил он в сторону Кэмерона.

Однако ему было совершенно ясно, что друзья правы: пришло время заплатить по старым долгам. В его душе зрела решимость разобраться наконец со своим прошлым. Навалившись всем весом на спинку стула, Вулф стал раскачиваться.

– Значит, ты говоришь, что одна из твоих лодок выходит в море через два дня?

Кэмерон приподнял бровь.

– Судно! Повтори за мной: суд-но. Не вздумай произнести слово «лодка» на клипере, если не хочешь, чтобы тебя выбросили за борт.

Диана что-то достала из потайного кармана платья и протянула это Вулфу в сжатом кулачке.

– Я надеялась, что ты согласишься с нами. Вот, возьми.

И она положила на его ладонь маленькое золотое колечко на короткой цепочке.

– Что это?

– Это одна из серег, которые я носила в детстве. Я продела в нее цепочку, чтобы тебе было удобнее вдеть ее в ухо. Хоть со дня убийства твоей матери прошло больше двадцати лет, убийца может узнать тебя по серьге с гранатом. Поэтому я подумала, что тебе нужно заменить ее.

Диана попыталась прикоснуться к его уху, но Вулф мотнул головой, сопротивляясь.

Кэмерон взглянул на подарок Дианы.

– Может быть, не стоит ничего менять? – с сомнением промолвил он.

– Хорошо, я подумаю над этим, – сказал Вулф.

– Ладно, – вздохнула Диана, – надеюсь, ты прислушаешься к моему совету.

Камерон усмехнулся.

– Эта вещица слишком мала для уха такого парня, как Вулф.

Диана замахала на него веером.

– Кэмерон всегда несет всякую чушь, когда выпьет лишнего.

Кэмерон вдруг замер с вилкой в руке, уставившись на дверь.

– Вы только посмотрите, какая красавица вошла в зал! – с восхищением произнес он.

Диана повернула голову к двери.

– Это Алана Малоун со своими родителями, – сказала она. – Они остановились в нашем отеле, поэтому, умоляю, ведите себя прилично.

Медленно обернувшись, Вулф взглянул на семейство, о котором шла речь. Метрдотель проводил мистера Малоуна, высокого, полного мужчину, и его раздавшуюся в талии жену к свободному столику. Красавица-дочь с высоко поднятой головой плавной походкой шла между ними. Они миновали столик, за которым сидел Вулф с друзьями.

– Милое платьице, наверняка из Парижа, – пробормотала Диана.

Кэмерон фыркнул.

– Вулф не смотрит на платье, Диана. Я сомневаюсь, что он мог бы назвать его цвет даже под угрозой расстрела.

На Алане было белое платье, украшенное большими синими цветами, расшитыми бисером. Но не модный наряд привлек к ней всеобщее внимание. От черноволосой красавицы невозможно было отвести взгляд. Она была выше и много стройней матери. В ней ощущалось неуловимое очарование, от которого Вулфа бросило в жар.

Когда она проходила мимо столика Вулфа, он уловил слабый аромат корицы и роз. Девушка повернула голову в его сторону и бросила на Вулфа дерзкий взгляд. В ее синих глазах пылал огонь. Холодная надменность причудливым образом сочеталась в ней с пылким темпераментом. Губы Аланы разомкнулись так, как будто ей стало нечем дышать, и Вулф почувствовал тяжесть в паху.

Кэмерон подался вперед и шепнул другу:

– Эта девица бросила на тебя довольно наглый взгляд, старина.

Вулф пожал плечами.

– У нее поразительные глаза.

Диана выгнула бровь.

– Ты, наверное, давно не смотрел на себя в зеркало. У тебя точно такие же.

Кэмерон хмыкнул.

– Да он просто нарывается на комплимент, Диана! Что скажешь, приятель?

– Хватит умничать. Вы ведете себя как проповедник в борделе! – Вулф осушил бокал и, поставив его с глухим стуком на стол, снова откинулся на спинку стула. – Вовсе не цвет делает глаза поразительными, а то, что скрывается глубоко в душе. Может быть, поэтому твои глаза, приятель, такие тусклые.