Строим доверие по методикам спецслужб - [25]

Он знает только чувство страха и управляет нашим организмом, в частности работой сердца. Не лучшее приобретение для лидеров и даже влюбленных. Наша задача как лидеров, заслуживающих доверия, — выйти за пределы рептильного мозга, проявлять заботу о других и учиться добираться до сути.

Этому действительно нужно учиться. Отсюда и код доверия. Вы родились со способностью испытывать страх, а не доверие. Первые простые уроки вы получили от матери, а затем усваивали их на протяжении всей жизни. Но даже несмотря на постоянную учебу, такому редкому и чудесному чувству, как доверие, трудно проникнуть в нашу голову через броню черепной коробки.

Как только первобытный инстинкт выныривает на поверхность — Опасность! Награда! Секс! Шоколад! — рептильный мозг сразу активизируется и приказывает: «Хватай!» Но эволюция по-доброму обошлась с человеком и дала ему фору в четверть секунды, прежде чем хватать все, чем он жаждет обладать или чего боится. Этого достаточно, чтобы средний мозг по кратчайшему пути связался с передним и провел здравый анализ ситуации. Это все равно что сосчитать до десяти, прежде чем реагировать.

Закончив считать, вы все равно должны руководствоваться здравым смыслом, а не ощетиниваться, обманывать, хитрить, принуждать или реагировать чересчур эмоционально. И это самое трудное.

Пока ваши животные инстинкты не успокоятся, вы уязвимы для воздействия на мозг темной и часто кажущейся неодолимой силы манипулирования.

Вот кратчайший путь к возвращению здравого смысла.

1. Сразу же вспомните свою конечную цель. Если вам удастся сосредоточиться на ней, вы тут же начнете рассуждать здраво, поскольку для исполнения амбициозной мечты всей жизни здравый смысл — абсолютно необходимое условие.

2. Придерживайтесь высказываний и действий, которые помогут в достижении конечной цели. У вас нет возможности быстро открыть клапан и выпустить эмоциональный пар. Держите эмоции при себе. Вы вольны и не сдерживать их — если для вас важнее сбросить их груз, чем быть лидером в глазах окружающих.

Приведу очень личный пример.

Я был на поминках тестя, скорбел по этому замечательному человеку, но меня радовало то, что я знал его, стал частью его семьи. Мы довольно шумно вспоминали его жизнь в отдельном кабинете итальянского ресторана. И вдруг кто-то со всей силы шарахнул меня по плечу. Я вскочил, обернулся, готовый к боевым действиям, тем более что на лицах моих кузенов было написано: «Вау! Всегда хотел посмотреть, как бывший морпех пошлет в нокаут одним мизинцем!»

Нарушитель спокойствия дал волю своему гневу: «С какой стати ты возомнил, что ты хозяин этого места, и устроил здесь галдеж, ты, зараза!» К тому времени я уже достаточно долго проработал в программе поведенческого анализа, чтобы автоматически перейти в режим спонтанного научного эксперимента. Какова моя цель сейчас? Доставить удовольствие кузенам, что было бы совсем неплохо? Или разрядить обстановку и достойно почтить память отца моей жены, как поступил бы любой настоящий мужчина?

Трудный выбор! Ведь я любил своих кузенов!

Я проанализировал взаимный контекст вероятных воюющих сторон. Я считал, что он придурок. Он думал, что придурок — я. Как обычно, это были пустые угрозы. Но не в том дело. Помните? Никогда не спорьте с контекстом!

Кто, по его мнению, был тут главный? Он, конечно!

За его спиной я увидел его девушку — с пышной копной кудряшек. Она сидела в кабинете, который, как я думал, предназначался только нам. Лицо ее выражало восхищение: мой герой!

Какова была его цель? Очевидно, развлечь свою девушку, даже если придется устроить скандал (или именно поэтому).

К тому времени когда я проделал весь путь из рептильного мозга в теплые области здравого смысла, я понял, что его гнев обоснован и что, возможно, он прислушается к голосу разума, если этот голос будет в его пользу.

— Извините, — сказал я. — Вы совершенно правы.

Напряжение спало. Я не назвал причину — смерть в семье, — потому что тогда в центре внимания оказался бы я, а не он. И возможно, его реакция была бы такой: «Это не мои проблемы! Надо думать, что делаешь!»

— Я поговорю со своими, — сказал я, поднимая руки ладонями вверх, — и скажу, чтобы они приберегли шумные эмоции на завтра, после похорон моего тестя. — Так я оправдал свое поведение, но преподнес это как извинение. Я сформулировал свои обстоятельства (контекст). Остальное зависело от моего визави.

Он вдруг обмяк, глаза перестали метать молнии, а на лице его девушки появилось выражение: «Милый, пожалуйста, иди сюда, не нарывайся! Ради меня!»

Я подошел к менеджеру, сказал, что его персонал вел себя безупречно, добавил, что наша компания нечаянно побеспокоила других гостей. Он ответил, что пошлет им бутылку вина в качестве бесплатного комплимента. Кузены снова расшумелись, но я не стал их одергивать. Они нуждались в разрядке, а парень за соседним столиком вроде бы уже не имел ничего против. Тогда он возвысился в глазах своей девушки, поскольку не уступил мне в здравомыслии.

Когда мы уходили, он встал, протянул руку и сказал: «Передай своей жене, что я сочувствую ее утрате». На секунду он стал частью нашего клана — клана американских семей или, может, просто клана из двух парней, которые не стали меряться силами и делать из себя посмешище.