Строго между нами - [212]

— Да, она извинилась, — подтвердила Стелла. — Честно говоря, я подумала, что нам удастся договориться до чего-либо, но она разрыдалась и убежала в туалет.

— Она действительно искренне сожалеет, я знаю Дженну. Но и я виноват. Надо было сразу рассказать ей о нас. Понимаешь, скрыв от нее наши отношения, я показал, что отношусь к ней как к ребенку. А она не ребенок.

— Тогда нам придется вскоре сказать Саре и Дженне о том, что у нас родится малыш, — добавила Стелла. — А ты сообщишь об этом Уэнди.

Стеллу искренне интересовало, как эту новость воспримет бывшая жена Ника.

— Уэнди все поймет, — сказал он, догадавшись о естественном любопытстве Стеллы. — Все это делается ради дочерей. Мы с Дженной говорили о том, как Кларисса пытается воздействовать на Уэнди и как это затрагивает ее, Дженну. Мы всегда говорим о своих чувствах и совершенно не задумываемся, как это отражается на наших детях.

Стелла почувствовала, что жизнь начинает налаживаться, но почему-то на глазах появились слезы.

— Не надо плакать, любимая, — сказал Ник и начал искать в кармане носовой платок. Отыскав его, он передал платок Стелле и добавил: — А почему мы ничего не едим? Помнится, мы собирались все это съесть.

Стелла вытерла глаза и посмотрела на еду. Все уже остыло, однако она хотела есть. На протяжении остальной части обеда Стелла рассказывала Нику, какой очаровательной малышкой была Эмилия, а Ник вспоминал Сару, которая очень любила залезать повыше и включать лампы. «У Ника свое прошлое, у меня — свое. Завидовать — пустое дело и ненужные переживания», — подумала Стелла. Значение имело только настоящее и будущее — их общее будущее. Теперь это будущее казалось, как никогда, ярким.

— Пошли, — сказал Ник, когда все было съедено.

Они шли по улице. На вопрос Ника, не устала ли она, Стелла с улыбкой ответила, что у нее теперь есть причина для усталости.

— Я знаю, беременным всегда тяжело, — сказал Ник. — Я лишь хочу позаботиться о тебе.

— Конечно, ты будешь заботиться, — шутливо заметила Стелла. — Будущие мамы чем дальше, тем капризней. Хотя ты прав: возможно, мне действительно нужно отдохнуть. Но ты же не можешь меня нести?

— Почему? — ответил Ник. — Видела, как выносят погорельцев из пожара?

Ник слегка приподнял Стеллу одной рукой. Все еще смеясь, они дошли до ювелирного салона «Остин», где встретились вначале. Ник подвел Стеллу к витрине, где прежде она разглядывала кольца.

— Какое тебе нравится? — спросил он.

Стелла с удивлением посмотрела на Ника.

— Кстати, здесь или где-то рядом можно заказать свадебное платье, — продолжил Ник. — Не хочешь же ты, чтобы тетя Адель видела тебя у алтаря с приличным животиком? Она тогда в обморок упадет.

Стелла представила себе лицо Адель и рассмеялась.

— Понравилась картинка? — спросил Ник с усмешкой.

— Нет, но забавно, — ответила Стелла.

Держась за руки, они вошли в магазин. Тут же за прилавком появился продавец.

— Чем могу помочь?

— Мы хотим посмотреть обручальные кольца, — произнес с гордостью Ник.

— Подушечка номер один, — сказала Стелла.

Продавец улыбнулся. Ему нравилось, когда приходили понимающие покупатели.

Дом Майка Хаммонда располагался на холмистой местности на участке площадью тридцать акров. Сам дом был построен в стиле ранчо, но позади него еще ютились домики для наемных рабочих, рядом конюшня, а в отдельном домике помешался гимнастический зал и гараж для коллекции машин старых марок. Тара знала все это потому, что читала об этом в журнале, хотя статья была посвящена второй жене Майка, известной португальской модели. Перед домом находилось два огромных загона, в которых паслись несколько лошадей.

«Вот это настоящее богатство», — подумала Тара. Она понимала, что таких высот ей никогда не достичь. Работа над сценарием, который предложил ей друг Майка, была для нее шансом показать себя и даже подняться по карьерной лестнице. Но Тара находила, что эта работа была одновременно и самой трудной из всех тех, которые ей приходилось делать. Прежде слова как бы текли сами собой на бумагу, но теперь каждое слово давалось с трудом, и Тару не оставляло чувство, что это худшее, что она когда-либо делала. Тара не верила, что этот сценарий когда-нибудь станет фильмом. Но даже если фильм будет снят, Тара знала, что не сможет досмотреть его до конца, не вспоминая этот ужасный период своей жизни.

Стив, помощник Майка, провел ее в офис, располагавшийся на первом этаже. Из окон офиса открывалась красивая панорама на сельскую местность. Мебель в доме была сделана из палисандрового дерева, на стене висели картины и гобелен ручной работы. Словом, это был не тот офис, к которому привыкла Тара. Но ведь и Майк не был простым режиссером. Он был в Голливуде знаменитостью и, вероятно, пришел бы в ужас, если б узнал, что Тара работает за отвратительным пластиковым компьютерным столом у окна гостиной.

— Спасибо, что пришли, Тара, — поприветствовал ее Майк, стремительно входя в комнату. Он даже на официальные приемы позволял себе приходить без костюма, а сейчас был в джинсах и водолазке, словно только что пришел с конюшни, где возился с любимыми лошадьми. Образ ветхозаветного пророка сейчас был аккуратно снят с плеч и повешен на плечики в одном из бесчисленных шкафов.