Строго между нами - [17]

Однако Тара не сожалела об этом. Она знала, что обладает другим даром, и это вполне компенсировало то, что на нее не засматривались, как на других. Ее ум был острым как стилет. Она обладала талантом писать. Именно благодаря своему таланту она и оказалась сейчас на этой вечеринке.

Тара не без благодарной улыбки вспоминала мантру, однажды в шутку придуманную ее тетей Адель, когда семья Миллер собралась вместе: «Спасибо Господу, что Тара родилась столь умной». Тара знала, что это была лишь сокращенная версия другой мысли: «Какое счастье, что некрасивые женщины умны». Ее мама краснела всякий раз, как Адель высказывала нечто подобное. Однако тетю Адель это не останавливало. Она относилась к числу тех, кто мог говорить что думает, не оглядываясь на такт и дипломатичность. В иерархии богов такое право имели только высшие боги. Высшая добродетель состояла в том, чтобы высказывать свое мнение веско, но ненавязчиво.

После нескольких лет тайных и бесполезных страданий по поводу своей красоты, точнее, ее отсутствия, Тара совершенно утвердилась в мысли, что она такова, какова есть. Она поняла, что не будет столь же прелестной, как другие девушки. По своей причуде природа одарила ее необычной внешностью — небольшим острым подбородком, полноватыми губами и длинным носом. Ее нос всегда бросался в глаза первым, чего нельзя было сказать про глубоко посаженные зеленовато-коричневые глаза. Хотя надо сказать, что люди замечали не только упрямые темные кудряшки, но и умное, чувственное лицо под ними. Стоило человеку заговорить с Тарой, как он тут же проникался к ней любовью, обнаруживая в ней остроумного, легкого в общении и немного забавного собеседника.

Тара довольно быстро подружилась с коллегами и еще до этого успела заработать репутацию хорошо образованного, но немного экстравагантного человека — во многом благодаря манере ультрамодно одеваться, короткой, почти мальчишеской прическе и огненно-красной помаде. Сейчас Тара приближалась к грандиозному рубежу — тридцатидвухлетию — и с благодарностью размышляла о той уверенности в себе, которую выработала, делая карьеру, а вообще-то занимаясь любимой работой. Несмотря на внешнюю ординарность, Тара добилась своего. Ее коротко стриженные волосы и утонченно-необычный стиль одежды придавали ей почти салонный лоск. К слову сказать, она любила заходить в салоны красоты. Модные, в темной оправе, очки подчеркивали ее глаза, отвлекая внимание от выступающего носа. Тара долгое время носилась с идеей пластической операции, однако Финн отговорил ее, убедив, что ей это совершенно не нужно.

— Мне твой нос нравится таким, какой он есть, — часто говорил он, проводя пальцем по ее носу.

Когда Тара вспоминала тот разговор полугодовой давности, у нее на душе теплело и черты лица смягчались. «Дорогой Финн», — думала она сейчас. Вскоре после тех слов у них начался бурный роман. Год назад они впервые встретились на вечеринке, влюбились друг в друга с первого взгляда, а спустя шесть месяцев поженились. Тара часто говорила друзьям: «Если встретишь родную душу, то поймешь это сразу». В Финне воплотилось все, что Тара хотела видеть в мужчине своей мечты, — юмор, сексуальность, мягкость и ум. Он был само великолепие. Длинноногий и поджарый, с немного сонными смеющимися глазами и взъерошенными светлыми волосами, Финн Джефферсон излучал томную сексуальность. Тара видела, что это не игра. Так не смог бы сыграть и артист. Люди говорили ей, что Финн мог бы в коротком эпизоде выступить дублером Брэда Пита, но гордая своей находкой Тара заявляла, что Финн лучше.

Сексуальным был даже его голос. Когда Финн говорил о самых обыденных вещах или просто спрашивал, сколько молока наливать в кофе, звук его голоса вызывал в Таре воспоминания о той томной любви, которой они предавались.

Это было так мило — пройтись с ним под руку через танцевальный зал. Финн великолепно смотрелся в костюме — как, впрочем, и вообще.

Во время их свадьбы тетя Адель, наверное, раз пять повторила, что не нарадуется, какого хорошего парня выбрала себе Тара. Это было такое же везение, как если бы она забросила удочку и сразу же подтянула к берегу великолепную крупную рыбу.

— Твоя тетя все время смотрела на меня и качала головой, — сказал тогда Финн у столика регистрации. — Неужели она была шокирована тем, что такая творческая личность, как ты, вышла замуж за вполне заурядного продавца компьютеров?

Тара рассмеялась:

— Наоборот, она полагает, что я выиграла в лотерею. Тетя Адель давно готовила меня к тому, что я останусь старой девой, постоянно напоминая, что я далеко не красавица. Так что она была поражена тем, что я ухватила такого неглупого парня, как ты, причем всего лишь через шесть месяцев после нашего знакомства.

Финн еще раз обнял и поцеловал Тару. Кажется, он не мог ею насытиться.

— Хорошо, — сказал он, отрываясь от ее губ и нежно проводя губами по щеке. — Может быть, я и не глупый. В конце концов, я же нашел такую прекрасную жену, как ты. Умную и красивую.

«Ах, если бы он сейчас был здесь», — думала Тара с тоской и болью. Финн знал, как тягостно она переносила церемонии награждения и как важно для нее было его присутствие. Когда он был рядом, все вставало на свои места и Тара успокаивалась лучше, чем от принятия успокоительных. Однако билет на Национальное награждение деятелей радио и телевидения был на вес золота. Его получили даже не все авторы шоу. Так что взять с собой Финна Тара все равно бы не смогла. Она могла лишь позвонить ему, что тут же и сделала. Всего лишь для того, чтобы сказать «привет» и еще пару слов о том, что она скучает без него. Но телефон зазвонил в пустой квартире, и никто не взял трубку. Тара улыбнулась при мысли, что Финн сейчас, наверное, выскочил на пять минут, чтобы купить что-нибудь, и, конечно же, забыл включить автоответчик. Ей нравилось представлять себе, что он делает. Это так успокаивало. Тара попыталась позвонить на Мобильный. Он был отключен.