Стриптиз на дорогах - [4]

Саша медленно одевалась перед зеркалом. Одежда ее – что-то вроде постоянной униформы, положенной по роду ее профессии – прозрачная рубашка и очень короткая юбка, – совсем не скрывала, а напротив – подчеркивала каждую приятную выпуклость Сашиного тела, которое сама Саша считала идеальным, а общепринятые стандарты – немного крупными.

Процедура одевания, хотя Саша выполняла ее с подчеркнутой неторопливостью, заняла всего несколько минут. Для колготок было слишком жарко, а нижнего белья Саше не полагалось – Эльвира Максимовна не любила.

Одевшись, Саша расчесала ухоженные длинные светлые волосы, которыми очень гордилась, и распустила их по плечам, немного распушив вокруг чуть широкоскулого лица.

Покончив с прической, Саша принялась за обязательный макияж. Время от времени она отворачивалась от зеркала и бросала взгляд на раскинувшуюся поперек широкой кровати спящую обнаженную Эльвиру Максимовну.

Как обычно, лишенная одежды Эльвира Максимовна напоминала хрупкую пятнадцатилетнюю девочку, утонувшую в вспученных белоснежных простынях. Лицо ее, даже со следами вчерашнего строгого макияжа нельзя было назвать лицом тридцатилетней женщины. Эльвира Максимовна следила за собой и выглядела гораздо моложе своих лет, и если бы не ее всегдашний деловой костюм, то на всяческих бизнес-встречах или конференциях ее легко было бы принять за случайно забредшую дочь кого-нибудь из бизнесменов.

Внезапно Саша подумала о том, что, несмотря на столь длительное и близкое знакомство с Эльвирой Максимовной, она никак не научится обращаться к ней на «ты» – даже в самые интимные моменты. Уже сама Эльвира Максимовна делала ей замечания по этому поводу – говорила, что смешно слышать фразы типа: «Эльвира Максимовна, поднимите юбку, пожалуйста, так удобнее…» – но Саша ничего с собой поделать не могла – так уж получилось, что с самого раннего детства всякий человек, облеченный даже минимальной толикой власти, вызывал у нее почитание, доходящее до прямого благоговения.

А так как по причине своего робкого характера Саша чуть ли не каждого человека считала важным и значительным, то на «ты» называла только девочек из своего агентства по вызову и беспризорных кошек, которых очень любила, – и все.

Саша и отца своего и мать называла, как в девятнадцатом веке было принято, – на «вы».

Вздохнув о чем-то во сне, Эльвира Максимовна перевернулась на бок, очертив в воздухе острыми розовыми девическими сосками короткую невидимую дугу.

На широченной постели Эльвира Максимовна выглядела совсем маленькой. Саша часто думала о том, что миниатюрность Эльвиры Максимовны с лихвой возмещается любовью самой Эльвиры Максимовны ко всему большому и значительному – будь то приземистый и широкий спортивный автомобиль, огромные особняки на окраине столицы, раскинувшаяся чуть ли не на пол-Москвы фирма со множеством филиалов в других городах и, наконец, – пышное тело ее, Саши.

Будто бы почувствовав на себе Сашин взгляд, Эльвира Максимовна перевернулась на спину и приподняла голову.

– Проснулась уже?

– Да, – кивнула Саша, отходя от зеркала.

– Который час?

Саша, посмотрев на часы на своей руке, ответила.

– О-ох… – Эльвира Максимовна сладко потянулась, поднеся ко рту тонкую руку. – Куда я вчера свои сигареты положила, – внезапно забеспокоилась она, – неужто затеряла? В этой дыре скорее всего таких сигарет ни за какие бабки не достанешь…

– Да вот же они, на тумбочке!

– Времени много уже, – озабоченно проговорила Эльвира Максимовна, закурив, – скоро поедем. Позавтракаем только и поедем… А ты, Саша, сходи вниз на стоянку… Попроси, чтобы машину посмотрели нашу и… заправили чтобы. Полный бак – кто его знает, где в следующий раз автозаправку встретим, пока доберемся до места.

– Хорошо, – сказала Саша.

– Я пока душ приму и оденусь, – удобно откинувшись на подушки, сообщила Эльвира Максимовна и махнула в сторону Саши дымящейся сигареткой: – Иди.

* * *

Есть Саше совсем не хотелось, возвращаться в душный номер – тоже, поэтому она, отдав необходимые указания работникам на стоянке, отошла в сторонку и присела на низкую лавочку в тени высоченного одинокого кипариса.

Слева от Саши возвышалась нелепая громадина сложенной из дешевых шлакоблоков гостиницы, неряшливо окрашенной в мутноватый зелено-коричневый цвет, отчего впечатление от всего строения получалось довольно отталкивающее – как будто гостиницу с крыши до подвалов облили дерьмом.

Саша оглянулась – запах, от которого ее слегка мутило, исходил от деревянной будки одноместного туалета, предназначенного, очевидно, для работников стоянки и автозаправки гостиницы.

Справа и слева для Сашиных наблюдений тоже ничего ценного не было – только лужи солярки, кучи мусора сельскохозяйственно-технического происхождения, источавшие смешанный аромат навоза и сгоревших автомобильных протекторов, да несколько старых, раздолбанных машин, преимущественно – грузовиков на окруженной хлипким забором из проржавевших металлических пластин собственно стоянке.

Внезапно Саша заметила, что пареньки, которые осматривали машину Эльвиры Максимовны, то и дело бросают на нее далеко не скромные взгляды, перемигиваются и перехихикиваются между собой.