Стреляй, я уже мертв - [296]

— Говорят, в Хайфе осталось не более трех-четырех тысяч арабов, — добавил Вади. — А прежде их там жило более семидесяти тысяч.

— Храни нас Аллах! — воскликнула Аниса. — Мы не можем допустить, чтобы нас выгнали из собственного дома!

— Вчера еврейские войска взяли Сафад, сегодня идут бои за Бейсан; они уже захватили монастырь Святого Симеона в Катамоне. В довершение всего, заняли часть Тверии и Акры, — продолжал Вади.

— Мы тоже одержали кое-какие победы, — сказал Мухаммед. — По-прежнему держим под прицелом дорогу в Тель-Авив; наши войска успешно атаковали еврейское поселение Кфар-Эцион. Кроме того, нас поддерживает Арабская Лига.

— Отец, посмотри правде в глаза: мы проиграли войну, — ответил Вади. — Быть может, мы выиграем следующую, которая вот-вот начнется. Да и то вряд ли, ведь до сих пор мы не одержали ни одной серьезной победы.

— Нет ничего хуже изгнания, — рыдала Сальма. — Тысячам семей придется уехать...

Новости привели всех в уныние. Оставалось всего два дня до окончания Британского мандата. Кто знает, что случится тогда?

Всю ночь Сальма прислушивалась к рыданиям Айши, к шепоту Вади с Анисой. Сама она тоже так и не смогла уснуть. Она знала, что Вади, как и Мухаммед, не откажется от борьбы; настало время, когда они не могут позволить себе никаких сомнений и колебаний, как не смогут больше считать евреев друзьями. Теперь остался лишь один выбор: победить или проиграть, и проигрыш в этой войне оборачивался куда более горькими потерями, чем просто потеря жизни.

14 мая Мухаммед запретил женщинам даже нос показывать за порог. Вади, как всегда, еще на рассвете вышел из дома и направился в Старый город; проходя по его улочкам, он с каждой минутой все сильнее тревожился, видя наглухо закрытые двери и окна домов. В школе его встретил брат Августин.

— Что ты здесь делаешь? Сегодня не пришел ни один ученик. Подготовься взяться за оружие. Ты что, не слышишь? Британцы уходят и забирают свои танки и грузовики, а стоит им уйти, как город займут евреи.

— И что ты собираешься делать? — спросил Вади.

— Ничего. Останусь здесь до утра.

Выйдя из школы, Вади направился к улице Короля Георга, по которой как раз в это время маршировали британские войска. Люди молча толпились на тротуарах. Внезапно он ощутил, как чья-то рука легла на его плечо.

— Нужно захватить все населенные пункты, которые были в руках британцев, — прошептал ему на ухо человек, которого он неоднократно встречал в доме Омара Салема.

Вади кивнул. Он будет бороться. У них просто не осталось иного выбора.

Как только британцы оставили город, евреи тут же сделали все, чтобы занять каждую пядь земли, покинутую британскими солдатами. Вади знал, что его отец тоже будет сражаться, что он и сейчас сражается где-то в городе. Лишь к вечеру до него дошло роковое известие. Весь день Вади сражался до полного изнеможения, а к вечеру вдруг явились какие-то люди и стали что-то кричать. Принесенная ими новость лишила бойцов последних сил.

— Бен Гурион в Тель-Авиве провозгласил создание государства Израиль, — пояснил один из них.

Сначала все пали духом. но потом их переполнили ярость и негодование. Весь день они отражали атаки врага. Но теперь они боролись уже не против кучки еврее, а против целого государства.

Лишь с наступлением темноты Вади смог пробраться к своему дому. Аниса в это время как раз меняла на плече Мухаммеда окровавленную повязку. Вади встревожился, взглянув на побелевшее лицо отца.

— Не волнуйся, пулю я уже извлекла, — успокоила его Аниса.

Он не стал спрашивать, что случилось. Мухаммед тоже воевал, как и он сам, и Аллах пока хранил их обоих.

— Бен Гурион объявил о создании государства Израиль, — сообщил Вади.

— А Трумэн и Сталин его признали, — добавил Мухаммед.

— Итак, мы остались одни, — в голосе Вади прозвучали глубокая усталость и безмерное разочарование. Самые сильные государства бросили их на произвол судьбы...

— Женщины должны уехать, — заявил Мухаммед, едва Аниса закончила бинтовать его плечо.

Айша и Аниса возразили, и даже Сальма, всегда такая благоразумная, их поддержала.

— Вот-вот начнется новая война, и вам нужно перебраться в безопасное место, — объяснил Мухаммед. — Мы не сможем сражаться, зная, что вы в опасности.

— Отец прав, — поддержал его Вади. — Я отвезу вас в Иерихон, к моей сестре Найме, и попрошу ее мужа Тарека, чтобы он при первой возможности переправил вас в Амман. В королевстве Абдаллы вы будете в безопасности.

Сальма поняла, что дальше возражать бесполезно, и на следующий день начала паковать вещи. «Не стоит брать слишком много, — уговаривала она себя. — Мы ведь скоро вернемся».

— Нам помогут, — сказал Мухаммед, глядя на сына.

— Кто? Кто нам поможет, отец? До сих пор мы только и делали, что совершали ошибки, но Омар Салем и его друзья оставались слепыми и глухими и видели лишь то, что им хотелось. Фавзи аль-Кавукджи проиграл эту битву.

— Он великий полководец, — сердито ответил Мухаммед.

— Но до сих пор этого не показал, — ответил Вади, сумев выдержать взгляд отца.

— Ирак, Сирия, Египет, Трансиордания — все они нам помогут. Я знаю, Абдалла поклялся, что не допустит потери Иерусалима, — ответил Мухаммед.