Стрелы Немой скалы - [17]
На стопятидесятом километре началось самое интересное — серпантин. Насколько хватало взгляда, вверх вился тракт, опоясывая горы. Один поворот, другой… пятнадцатый… Николай заглушил мотор. Они были на самой высшей точке перевала. Сверху лента серпантина была заметна еще лучше. Где-то позади осталась долина, а впереди — цепи Саян. Еще будут подъемы, но там, где они стояли сейчас, самый верхний пункт перевала.
Они поехали дальше. До Арадана шел почти ровный спуск. Перекусив в дорожном буфете — последнем пристанище до границ Тувы, до тувинских селений, путешественники тронулись в путь. И снова машина петляла по склонам, взбиралась на подъем, прижималась к скалам, давая проход встречному транспорту. Труден Усинский тракт — надо хорошо владеть машиной, чтобы не свалиться в пропасть или не уткнуться в скальную стену.
Дорога пошла вниз вдоль реки Ус, текущей здесь не так стремительно; основные хребты Саян остались позади. Николай напряженно всматривался вперед, а Виктор пытался определить марку показавшегося перед ними встречного грузовика. Вот грузовик въехал на Медвежий мост и как-то странно стал тыкаться в разные стороны, В кузове грузовика были люди. Николай сбавил газ и вскоре совсем затормозил. Друзья вышли из «Волги» в тот момент, когда шофер грузовика наконец-то выровнял машину. Грузовик медленно катился мимо. Можно было хорошо разглядеть людей, сидевших в кузове. Внимание привлек чем-то знакомый пожилой мужчина. Машина увеличила скорость…
— Веденский! — неожиданно вскрикнул Андрей, указывая на человека в кузове.
Виктор посмотрел вслед грузовику и тоже узнал их попутчика Аристарха Евгеньевича Веденского или, если прав Андрей, букиниста Королькова Петра Семеновича.
Машина скрылась за поворотом, а друзья стояли в растерянности, не зная, что предпринять, не понимая, почему Веденский, направлявшийся в Туву, теперь уже едет обратно…
Дни, полные ожиданий, тревог, поисков исчезнувших таблиц, оставались, казалось, где-то в далеком прошлом. Друзья уже несколько дней ехали по тувинской степи, вдоль солончакового ложа реки Коп-Кешика, к нише Немой скалы. Где-то их ждет Кенин Лопсан из легендарного тувинского рода Монгуш. Вдруг эта встреча произойдет завтра и он покажет наикратчайший путь? Но наступает завтра, и они одни в степи, они вновь вспоминают первый этап пути к центру Азии. История поисков книги Андронова, встреча с Веденским отступили перед главной целью — узнать, куда ведут стрелы ниши Немой скалы!
ГЛАВА II
НАСЛЕДСТВО КОСОГО ЛАМЫ
Кенин Лопсан из рода Монгуш
Если бы Кенин не пролетел на самолете за одни сутки бесконечное расстояние от Ленинграда до Кызыла, он бы яснее ощутил, сколь велика страна, ставшая в 1944 году и его страной. Пять лет назад, в 1956 году, когда он выехал на машине из Кызыла, все вокруг казалось удивительным. Он ничего не смог запомнить, ничего сопоставить. Пять лет Кенин Лопсан из рода Монгуш не был в своей родной Туве.
Родина… Мальчишкой он видел ее отцовской юртой, летними и зимними пастбищами их скота, дорогами к этим пастбищам да ручьями, бегущими вдоль или наперерез. Юношей он считал родными степи, обрамленные исполинскими кряжами Саян на севере и хребтом Танну-Ола на юге. И, только став старше, уже на последних курсах Ленинградского университета, он понял, что расплескавшаяся снегами и зноем, тайгой и пустыней, горами и равнинами, городами и селениями, морем улыбок и счастьем труда — эта страна есть Родина. Он верил в ее щедрое сердце и знал, что не причинит ей боль, с особой нежностью думая и о юрте, и о пастбищах, и о степях в венце гор.
Тува! Сколько пронесло время ветрами и метелями над твоим прошлым? На заре нашей эры воинственные тюрки держали здесь свои ставки, пасли своих коней. В твоих степях вокруг поминальных костров, взметнувших в небо пламя вместе с останками погибшего военачальника, скакали опечаленные воины, рассекали острыми боевыми ножами лицо и грудь, направляли звенящие стрелы в каменные изображения некогда поверженных врагов.
В степи и в горах остались безмолвные свидетели тех лет — изваяния, курганы, пепелища и орхонские надписи. Шли не годы — проходили века. Люди, населявшие твои земли, Тува, еще помнили письменность предков, но уже утверждались в этих степях пришельцы — уйгуры. По твоим дорогам стали тянуть каменные глыбы. Они сделались крепостными стенами, фундаментами невиданных еще оборонительных сооружений.
На просторы степей вторглись Чингизовы орды, и до начала XX века народом правили монгольские князья и нойоны. Правители говорили на чужом языке, у них были чужие обычаи… Как же покорился твой народ, Тува? Народ, имевший таких воинственных предков! Где же были твои воины? В степи. Ни один из них не повернулся спиной к врагу. Их было слишком мало. На севере, за Саянами, на западе, за Алтаем, жили твои братья по крови и языку. Они жили в России. В старой России, пробуждавшейся к новой жизни.
Кенин увидел в иллюминатор, как самолет перевалил через Саяны. Далеко внизу начиналась Тува — самая дорогая для него частица огромной Родины.
Вот и створ Енисея. На родине Кенина его называют Улуг-Хем — Великая река. Слияние двух рек — Бий-Хема и Каа-Хема — у Кызыла рождает Улуг-Хем, который за Саянами называют Енисеем.
На Туруханском Севере, в безмерной сибирской тайге затеряны стойбища кетов — маленького народа, обреченного в прошлом на вымирание. Советская власть возродила к жизни все народы Сибири и в их числе кетов. Труден и сложен был путь к новому. О прошлом кетов, о становлении их новой жизни рассказывает повесть «Последний аргиш». Ленинградский этнограф Р. Ф. Итс, известный читателю по книге «Цветок лотоса», не один раз участвовал в экспедициях по Туруханскому краю. Знакомство с жизнью, бытом и обычаями кетов, хорошее знание их прошлого, их преданий и легенд позволили автору создать правдивую и увлекательную повесть.
Книга ученого и писателя Р. Ф. Итса рассказывает об истории жизни народов земного шара, об этнографии, методах ее исследования, об истоках религиозных верований, о некоторых историко-этнографических загадках. Рассчитана на массового читателя.
Книга содержит ряд очерков по истории Китая с древнейших времен до середины XVII века.Пособие предназначено для учителей истории в восьмилетней школе. Учитывая, что школьная программа уделяет основное внимание древней культуре китайского народа, эти разделы в пособии освещены сравнительно широко.Книга должна дать учителю обширный материал для классной и внеклассной работы.
В Ленинграде, на берегу Невы, в большом старинном трехэтажном здании с башней находится Музей антропологии и этнографии Академии наук СССР. В этом музее хранятся уникальные экспонаты, рассказывающие о жизни и быте народов всех континентов. Почти у каждой вещи, которую посетитель может видеть в музее, есть своя интереснейшая история. «Биографии» некоторых экспонатов музея легли в основу сюжетов увлекательных и поэтических рассказов ленинградского этнографа Р. Итса. Автор вводит читателя в жизнь и быт народов, населяющих разные уголки земного шара.
В Кунсткамере - Музее этнографии и антропологии Российской Академии Наук - хранятся уникальные экспонаты, рассказывающие о жизни и быте народов всех континентов. Почти у каждой вещи, которую посетитель может видеть в музее, есть своя интереснейшая история. «Биографии» некоторых экспонатов и легли в основу сюжетов увлекательных рассказов ленинградского этнографа Р.Ф. Итса.
Автор книги, историк и писатель, известный читателям по работам «Века и поколения» (М., 1976), «К людям ради людей» (Л., 1987), «Женский лик Земли» (Л., 1988) и др., затрагивает широкий круг проблем, связанных с архаическими верованиями и обрядами — с первобытным анимизмом, с верой в тотемы и фетиши, с первобытной магией, с деятельностью жрецов и шаманов и др.Книга написана ярко и увлекательно, рассчитана прежде всего на молодежь, на всех, кто интересуется предысторией ныне существующих религий.
В этой увлекательной повести события развертываются на звериных тропах, в таежных селениях, в далеких стойбищах. Романтикой подвига дышат страницы книги, герои которой живут поисками природных кладов сибирской тайги.Автор книги — чешский коммунист, проживший в Советском Союзе около двадцати лет и побывавший во многих его районах, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке.
Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью.
В своей книге неутомимый норвежский исследователь арктических просторов и покоритель Южного полюса Руал Амундсен подробно рассказывает о том, как он стал полярным исследователем. Перед глазами читателя проходят картины его детства, первые походы, дается увлекательное описание всех его замечательных путешествий, в которых жизнь Амундсена неоднократно подвергалась смертельной опасности.Книга интересна и полезна тем, что она вскрывает корни успехов знаменитого полярника, показывает, как продуманно готовился Амундсен к каждому своему путешествию, учитывая и природные особенности намеченной области, и опыт других ученых, и технические возможности своего времени.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые…Антология «Громовая стрела» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций забытой палеонтологической фантастики. В книгу вошли произведения российских и советских авторов, впервые изданные в 1910-1940-х гг.