Стрекоза в янтаре. Разделенные веками - [28]

– До чего же высоко! – Брианна стояла, обмахиваясь путеводителем, раскрасневшиеся от подъема щеки понемногу начали бледнеть. – Но красиво…

Она с восхищением глядела на фасад церквушки. Здание было встроено в естественную нишу в скале, все камни и балки выложены вручную, а щели законопачены торфом, смешанным с глиной. Казалось, что церковь выросла из земли и представляет собой часть горного склона. Дверь и оконные рамы украшала старинная резьба, в которой легко угадывались как христианские символы, так и знаки более древнего происхождения.

– А что, могила Джонатана Рэндолла действительно здесь? – Она махнула рукой в сторону кладбища, видневшегося за воротами. – Вот мама удивится!

– Да, полагаю, что да. Сам, правда, еще не видел.

Он надеялся, что сюрприз будет приятным. Когда вчера в телефонном разговоре с Брианной он упомянул об этой могиле, она вдруг разволновалась.

– Я знаю о Джонатане Рэндолле, – сказала она Роджеру. – Папа всегда им восхищался, говорил, что он один из самых замечательных в нашей семье людей. Догадываюсь, что и воякой он был неплохим. У папы хранились разные благодарности от армейского начальства и прочие вещи.

– Правда? – Роджер обернулся, ища глазами Клэр. – Может, вашей маме надо помочь с этим ее гербарием?

Брианна отрицательно покачала головой:

– Нет. Она только что обнаружила у тропинки одно растение и не могла устоять. Через минуту подойдет.

Вокруг стояла тишина. Даже птицы затихли к полудню, а темные хвойные деревья, обрамлявшие площадку, неподвижно застыли – ни малейшего дуновения ветерка. Здесь не было ни свежих могил, напоминающих незатянувшиеся раны на поверхности земли, ни венков из пластиковых цветов, свидетельствующих о недавно пережитом горе. Это кладбище являлось пристанищем давно умерших. Борьба за существование и связанные с ней тяготы остались для них позади, лишь скромные холмики говорили о том, что люди эти некогда ходили по земле. В этом пустынном, заброшенном месте они служили единственным достоверным свидетельством человеческого существования.

Трое посетителей не спешили, они медленно бродили по кладбищу. Роджер с Брианной то и дело останавливались – прочесть вслух едва различимую надпись на выветрившихся от непогоды надгробиях. Клэр шла чуть поодаль и время от времени нагибалась сорвать веточку или стебель цветущего растения.

Наклонившись над одной из плит, Роджер усмехнулся и подозвал к себе Брианну. Она прочитала:

Сняв шляпу, подойди, смирившись с этим фактом.

Уильям Уотсон Б. уснул тут вечным сном.

Он славился умом, и мудростью, и тактом

И был в питье весьма умерен, но силен.

Лицо ее порозовело от смеха.

– А даты нет. Интересно, когда же этот самый Уильям Уотсон Б. жил?

– По всей вероятности, в восемнадцатом веке, – ответил Роджер. – Надгробия семнадцатого настолько разрушены ветром и дождем, что на них ничего нельзя прочесть. К тому же вот уже лет двести здесь никого не хоронят, а церковь закрылась в тысяча восьмисотом.

Минуту спустя Брианна еле слышно ахнула.

– Вот он!

Она живо обернулась в сторону Клэр, которая, стоя в дальнем конце кладбища, сосредоточенно разглядывала какое-то растение, которое держала в руке.

– Мама! Иди сюда! Ты только посмотри!

Клэр помахала рукой в ответ и, осторожно обходя могилы, приблизилась к молодым людям, стоявшим у плоского квадратного камня.

– Что там? – спросила она. – Нашли интересную могилу?

– Да. Кажется, да. Вам ничего не говорит это имя?

Роджер отступил, давая ей возможность увидеть надпись.

– Господи боже ты мой милостивый!

Немного удивленный такой реакцией, Роджер взглянул на Клэр – лицо ее сделалось белым, как мел. Она смотрела на замшелый камень, нервно сглатывая подкативший к горлу комок. И так крепко сжимала в ладони сорванное растение, что почти раздавила его.

– Доктор Рэндолл… Клэр, с вами все в порядке?

Янтарные глаза смотрели невидящим взором. Казалось, Клэр не слышит или не понимает его слов. Затем, встряхнув головой, она посмотрела на Роджера. Она все еще была бледна, но, похоже, взяла себя в руки и постепенно начала успокаиваться.

– Все в порядке, – произнесла она безжизненным тоном и провела пальцами по полустершимся буквам, словно читая методом Брайля. – «Джонатан Уолвертон Рэндолл… – тихо пробормотала она. – Тысяча семьсот пятый – тысяча семьсот сорок пятый». Я же говорила вам! Черт возьми, я же вам говорила!..

Голос ее обрел силу, и в нем отчетливо слышалась с трудом сдерживаемая ярость.

– Мама! Что с тобой? – Брианна, явно встревоженная, потянула ее за рукав.

Роджеру казалось, что перед глазами Клэр опустилась какая-то завеса. Чувства, отражавшиеся в них, внезапно угасли, как только она осознала, что рядом стоят и с ужасом смотрят на нее двое молодых людей. Она заставила себя улыбнуться.

– Нет-нет, ничего. Все чудесно.

Пальцы ее разжались, на землю упал безжизненный зеленый стебелек.

– Я думала, ты обрадуешься. – Брианна с тревогой смотрела на мать. – Это же один из папиных предков, верно? Солдат, погибший при Куллодене?

Клэр глянула вниз, на могильную плиту.

– Да-да, так оно и есть, – сказала она. – И он умер. Ведь это так?

Роджер с Брианной молча обменялись взглядами. Чувствуя, что он невольно чем-то огорчил Клэр, Роджер дотронулся до ее плеча.