Стрекоза в янтаре. Разделенные веками - [13]

– В таком случае, наверное, шотландцы вообще лишены нервных окончаний, – со смехом добавила Клэр. – У людей, способных скакать верхом в килтах,[6] кожа на задах не уступает по прочности той, из которой делают седла!

Брианна так и покатилась со смеху:

– Тогда на то, что они используют в качестве туалетной бумаги, должно быть, просто смотреть страшно!

– А вот и нет, – возразила Клэр. – Листья коровяка вполне ничего, ничуть не хуже двухслойной туалетной бумаги. А зимой или в домашних условиях это обычно клочок влажной ткани. Не слишком гигиенично, зато достаточно удобно…

Роджер и Брианна с удивлением уставились на нее.

– Я… э-э… вычитала это в одной книге, – объяснила Клэр и немного покраснела от смущения.

Брианна, все еще хихикая, отправилась на поиски «удобств». Клэр осталась стоять у двери.

– Вы очень любезны – устроили нам такой роскошный прием, – с улыбкой заметила Клэр.

Минутная неловкость прошла, к ней вернулись обычные спокойствие и уверенность.

– И огромное вам спасибо за то, что удалось выяснить интересующие меня детали, касающиеся этих людей.

– Сущие пустяки, – ответил Роджер. – Приятно было отвлечься от паутины и нафталиновых шариков. Как только удастся выяснить о якобитах что-то еще, тут же дам вам знать.

– Спасибо.

Немного помолчав, Клэр глянула через его плечо и, понизив голос, добавила:

– Пользуясь тем, что Бри вышла… я хотела бы кое о чем попросить вас. Но только между нами.

Роджер откашлялся и поправил галстук, который нацепил по случаю прихода гостей.

– Прошу, говорите, – произнес он бодро, чувствуя, что чаепитие удалось как нельзя лучше. – Я всецело к вашим услугам.

– Вы пригласили Бри сопровождать вас в поездке… Там есть одно место, которое… Я не хотела бы, чтобы она посещала его… Если вы, конечно, не против.

Сигнал тревоги снова зазвучал в голове Роджера. «Чего она боится? Что я узнаю какой-то секрет о Брох-Туарахе?»

– Каменные столбы… они называются Крэг-на-Дун. – Лицо Клэр приняло серьезное, озабоченное выражение, и она придвинулась еще ближе. – Причина очень веская, иначе бы я не просила… Я хочу отвезти Брианну туда сама. И боюсь, что сейчас не смогу сказать вам, почему именно. Настанет время, и вы все узнаете. Только не теперь. Обещаете?

Мысли Роджера смешались. Так значит, вовсе не в Брох-Туарах не хочет Клэр пускать дочь. Одна загадка разъяснилась, но на смену ей пришла другая, еще более таинственная.

– Как скажете, – ответил он после паузы. – Конечно.

– Благодарю.

Она легонько прикоснулась к его руке и тут же отошла. Ее силуэт, вырисовывавшийся на фоне окон, напомнил ему кое о чем. Возможно, не самый удобный момент задавать этот вопрос, но ведь он вполне невинный.

– О, доктор Рэндолл… Клэр…

Она обернулась. Сейчас, когда в комнате не было Брианны, он с особой остротой вдруг почувствовал, сколь красива на свой лад Клэр. Лицо ее разрумянилось от виски, а глаза приобрели необычный золотисто-коричневый оттенок и напоминали отполированный янтарь.

– Во всех документах, что я просматривал в связи с этими людьми, – начал Роджер, осторожно подбирая слова, – упоминается некий капитан Джеймс Фрэзер, похоже, он был их командиром. Но в вашем списке его имя отсутствует. И я просто хотел спросить, что вам о нем известно.

На секунду она словно окаменела. И стояла совершенно неподвижно, что напомнило Роджеру ее странное поведение во время первой их встречи. Затем слегка пожала плечами и ответила нарочито спокойным тоном:

– Да… Я о нем знаю. – Голос звучал ровно, но краска отхлынула от лица, и Роджер заметил, как на шее у нее дрожит и бьется маленькая жилка. – Я не внесла его в список потому, что и без того знаю, что с ним произошло. Джеймс Фрэзер погиб при Куллодене.

– Вы уверены?

Словно собираясь выбежать из комнаты, Клэр Рэндолл нервно схватила сумку и бросила взгляд в коридор, откуда донесся скрежет дверной ручки, что означало, что Брианна вот-вот выйдет.

– Да, – ответила она не оборачиваясь. – Совершенно уверена. О, мистер Уэйкфилд… то есть Роджер…

Она отпрянула, не сводя с него странных золотистых глаз. При этом освещении они кажутся почти желтыми, подумал он, глаза большой кошки или леопарда.

– Прошу вас, пожалуйста, только не упоминайте имени Джеймса Фрэзера в присутствии моей дочери!

* * *

Было уже довольно поздно, и, хотя ему следовало бы давно находиться в постели, Роджер не спал, просто не мог уснуть. То ли Фиона вывела его из равновесия, то ли противоречивое поведение Клэр. То ли так взволновала перспектива отправиться вместе с Брианной Рэндолл в поездку, но сон все не приходил и, похоже, не собирался прийти вовсе. И вот, вместо того чтобы вертеться в постели с боку на бок или считать овец, он решил употребить бессонницу себе на пользу и заняться разбором бумаг его преподобия. Возможно, это скучное занятие все же нагонит сон.

Свет в комнате Фионы, находившейся в другом конце коридора, все еще горел, и он на цыпочках поднялся наверх, стараясь ее не беспокоить. Включил лампу в кабинете и секунду стоял в задумчивости, пытаясь оценить масштаб предстоящей ему работы.

Размещение книг, бумаг и прочих предметов отражало склад характера священника Уэйкфилда. Часть помещения занимал огромный, размером двадцать на двенадцать футов, стеллаж. Впрочем, самого стеллажа не было видно: все было завалено кипами бумаг, фотографий, листками ксерокопий, счетами, рецептами, птичьими перьями, обрывками конвертов с наклеенными на них интересными марками, визитками с адресами, связками ключей, открытками, резинками и прочими мелочами, громоздящимися друг на друге или висящими в связках. Мелочей этих были горы, но его преподобие всегда безошибочно знал, куда следует запускать руку, чтобы извлечь нужный ему предмет. Роджеру пришло на ум, что вся эта свалка была не случайным скопищем вещей, а хранилищем, организованным в соответствии с неким научным принципом, настолько хитроумным и сложным, что даже ученые из НАСА не смогли бы приблизиться к его разгадке, пусть даже чисто теоретически.