Стрекоза ее детства - [49]
Но десять дней спустя после Зориной смерти адвокат сообщил Фио, что самолет, перевозивший останки ее подруги, бесследно пропал где-то в районе Китайского моря.
Фио стала вспоминать часы, проведенные вместе, чуткую ненависть подруги и ее знаки внимания, ее экстравагантные шляпы и их домашние стрельбища. Все эти образы не вызывали в ней грусти, поскольку совершенно не казались ушедшими и затерянными в далеком прошлом: все, что касалось Зоры, продолжало существовать. Ее циничная улыбка, манера выдыхать дым сигареты, ее категоричные убеждения и черный юмор, ее спецоперации, совместные прогулки, беседы под хлопьями падающего снега, то, как она встряхивала своими черными волосами, их Токсичные Вечеринки и ночные просмотры любимого сериала, четыре Рождества… Все это оставалось для Фио вполне досягаемым, словно небо ее мира, и каждая деталь, касающаяся Зоры, обрела там свое место, как новая звезда, планета, облако или птица. Зора попала не на небеса из катехизиса, а на собственное небо Фио, где уже жила память о родителях и бабушке и где постепенно становилось все многолюднее.
Ее печалила не смерть подруги, а собственная участь, поскольку она потеряла единственного человека, на которого могла положиться. Цинизм и мизантропия Зоры предохраняли ее саму от этих разрушительных чувств. Она страшилась без всякой поддержки противостоять ударам социальных отношений, тем более что приходилось играть по новым правилам.
Теперь она осталась одна в доме на улице Бакст. На ступеньках лестницы по-прежнему валялись окурки, как свидетельства Зориного присутствия. По вечерам Фио заходила в одну из квартир подруги, садилась на пороге или устраивалась на диване, без всякой грусти, лишь с желанием насладиться еще раз обществом Зоры. Эти места, где в ее воспоминаниях жила Зора, были ей приятны. Она не стала ничего трогать в холодильниках, оставив продукты гнить, а плесень расползаться. Все, принадлежавшее Зоре, продолжало жить. От этого Фио еще сильнее ощущала ее присутствие. Она наполняла срезанными розами вазы без воды, счастливая тем, что может одарить подругу их ароматами — сама вдыхая запах этих роз, она словно общалась с Зорой. Это не имело ничего общего с наивным спиритизмом или болезненным восприятием, просто она с детства привыкла к покойникам, и для нее было совершенно естественным ощущать их присутствие и оказывать им должное уважение.
Нет, Фио не впала в депрессию, она даже радовалась прогулкам по Зориным владениям, словно уверенность в том, что они знали друг друга и были подругами, давала ей новые силы. Реальность их дружбы освещала настоящее без тени трагедии от потери друга. Зора всего лишь где-то спряталась, как маленькая девочка, которая играет в прятки и просит посчитать до десяти. Смерть — это всего лишь укромный уголок. Самый надежный, лучше не придумаешь.
На следующий день после объявления о Зориной гибели жизнь Фио снова вошла в свою колею, теперь уже привычно необычную. Шарль Фольке выдал ей крупную сумму денег в качестве аванса за продажу ее работ. Впервые в жизни она что-то покупала, не глядя на цены, вернее она обращала внимание на цену понравившейся вещи, но всякий раз решала, что это не имеет значения. Но все равно ее сердце предательски колотилось, когда она выкладывала суммы, которые казались ей целыми состояниями, за клубничный торт в кондитерской, за красивую книгу, за фильмы, за полную сумку романов и полную коллекцию дисков «Beatles». Разрываясь между желанием обладания предметами, о которых всегда мечтала, и смутным ощущением вины, она все же искренне радовалась подаркам, которые делала сама себе. Этих подарков было не так уж много, поскольку ей нравилось немногое, желания ее были скромны, а пристрастием к одежде и безделушкам она никогда не отличалась, и это мешало ей сорить деньгами направо и налево. Она чувствовала, как на привлекательность роскоши одобрительно отзывается ее кошелек. Деньги добавляли ей уверенности, но она знала, что это средство, дающее свободу, может незаметно сделать ее заложницей вкусов, соответствующих ее состоянию. Фио не хотела превратиться в кого-то, кого не сможет узнать та восьмилетняя девочка, которой она когда-то была. В ее жизни явно улучшилось лишь питание: отныне она позволяла себе итальянские сыры, испанские колбасы и время от времени, как самый лакомый деликатес, какое-нибудь экзотическое блюдо от «Picard»[22].
Она не ездила на званые ужины, не посещала модных выставок, но время от времени заставляла себя принимать некоторые приглашения Шарля Фольке, просто потому что он был славным юношей. И когда он смущенно настаивал, у нее не хватало духу его разочаровывать, и она иронично дозволяла ему быть своей дуэньей. На этих приемах она отвечала как автомат, слова застревали у нее в горле, и голова отказывалась соображать, как будто в ней что-то заело от пыли. Но это никого не смущало: одного ее присутствия было достаточно. А она от души наслаждалась угощеньями, с детским восторженным гурманством выбирала самые дорогие блюда, зная, что ей не придется платить, и не колеблясь заказывала по два десерта.
«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно».
Виргилию тридцать лет. У него необычное имя, необычный дом, необычные друзья и большой опыт любовных разочарований. Он давно примирился с таким положением дел, но когда однажды ему позвонила Клара и заявила, что между ними все кончено, — не на шутку испугался. «Неужели прорвалась тонкая грань между явью и вымыслом?» Дело в том, что никакой Клары он не знал. Что это — шутка? Или провалы в памяти? И как же ему теперь жить… без Клары?Как всегда, остроумно, парадоксально, красиво.Мартен Паж — французский писатель, которому нет еще и тридцати пяти, а его романы издаются на девятнадцати языках и буквально расходятся на цитаты.
Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Маргерит Дюрас (1914–1996) — одна из самых именитых французских писательниц XX века, лауреат Гонкуровской премии. На ее счету около двух десятков романов и повестей и примерно столько же театральных пьес и фильмов, многие из которых поставлены ею самой. Ей принадлежит сценарий ставшего классикой фильма А. Рене «Хиросима, любовь моя» (1959). Роман «Плотина против Тихого океана» — ее первый громкий литературный успех. По роману снят фильм Рене Клеманом (1958); в новой экранизации (2008, Франция, Бельгия, Камбоджа) главную роль сыграла Изабель Юппер.Роман в большой степени автобиографичен и навеян воспоминаниями о детстве.
Что такое любовь? Похоть, прихоть, игра, страсть, всеобъемлющая и неисповедимая?Включенные в книгу произведения объединены не только схожим названием и — как читатель вправе предположить — общей темой. В них — по-разному, но с одинаковой неумолимостью — автор отказывается выбирать между явью и вымыслом, приличным и непристойным, поэтическим и вульгарным, реалии вожделения земного тесно сплетаются с символическим сюрреализмом любви божественной, с манящим и обманчивым светом той далекой звезды…Сборник «Любовь преходящая» рассказывает, как юноша входит во взрослую жизнь, как он знакомится с любовью плотской, как ищет любви иной, как всякий раз любовное томление издевательски оборачивается фарсом.В романе «Любовь абсолютная» герой, приговоренный к смертной казни за убийство (настоящее или мнимое?), ожидая экзекуции, вспоминает свое детство и видит себя маленьким бретонцем конца XX века и Христом согласно Евангелию; сыном плотника Иосифа и непорочной Девы, Мариам, и вместе с тем, отпрыском нотариуса г-на Жозеба и его похотливой супруги, совратительницы Варии…Альфред Жарри (Jarry Alfred, 1873–1907) — признанный классик французской литературы, поэт, прозаик, драматург, к середине XX века ставший культовой фигурой литературного и театрального авангарда Европы, США и Латинской Америки.
Тихая добрая Жозефина всю жизнь изучала средневековую историю Франции и, можно сказать, жила в XII веке. Но ей пришлось вернуться к реальности, когда ее муж с любовницей уехал в Африку разводить крокодилов, а она с его долгами и двумя дочерьми осталась без гроша в холодном, циничном Париже. Здесь ее тоже окружают крокодилы, готовые наброситься в любой момент. Как ей выжить, одинокой и слабой, среди безжалостных хищников?Популярнейшая французская писательница Катрин Панколь (р. 1954 r.) — автор полутора десятков бестселлерных романов, переведенных на все ведущие языки мира.
Анна Гавальда — одна из самых читаемых авторов мира. Ее называют «звездой французской словесности», «новой Франсуазой Саган», «нежным Уэльбеком», «литературным феноменом» и «главной французской сенсацией». Ее книги, покорившие миллионы читателей, переводятся на десятки языков, отмечены целым созвездием премий, по ним ставят спектакли и снимают фильмы.Роман «Просто вместе» — это мудрая и светлая книга о любви и одиночестве, о жизни, о счастье. Эта удивительная история, простыми словами рассказывающая о главном, легла в основу одноименного фильма Клода Берри с Одри Тоту в главной роли (2007).