Стражи Волшебного мира - [47]

Смерть ее мужа положила конец роду Омсфордов, за исключением ее мальчиков, если только где–нибудь не затерялись дальние родственники, о которых никто не знал. Поэтому она сразу же столкнулась с проблемой того, как справиться с растущим желанием сыновей после смерти их отца принять свое уникальное наследие и исследовать потенциал своей магии. Продолжая горевать, она делала все, чтобы это остановить. Она знала, что полностью не сможет помешать им; она понимала их потребность в удовлетворении своего любопытства. Она прибегала к уговорам, разрешая одно применение магии и запрещая другое, прилагая все свои усилия, чтобы держать их под контролем. Часть этой стратегии заключалась в том, чтобы дать мальчикам больше свободы в других областях их интересов — таких как, строительство и полеты на воздушных кораблях, — чтобы отвлечь их от магии. В любом случае эти поблажки были обусловлены неизбежной необходимостью найти способы выживания, а ее сыновья оказались весьма умелыми в вопросах торговли на свободном рынке. И на черном рынке тоже, однако она бы никогда никому не призналась, что в курсе их деятельности и там.

Хайбер размышляла, как же ей справиться с предстоящим делом. Сарис Омсфорд не разговаривала с ней еще тогда, когда Хайбер заснула сном друидов. Во многом из–за того, что ее муж погиб во время полета с друидами, и она решила, что главной причиной этого несчастья являлось их неумение обращаться с магией. Она запретила своим сыновьям вступать в контакт с любым друидом, а особенно с Хайбер. Пока она спала, проблемы в этом не было. Теперь, безусловно, будет. Однако без этого не обойтись и каким–то образом она должна убедить Сарис разрешить ее сыновьям помочь тем самым людям, которым она больше всего не доверяла.

С таким же успехом она могла попытаться убедить свиней, что те могут летать.

Воздушный корабль проскользил к докам и сел на самый большой стапель, слегка покачиваясь от потревоженных вод озера. Пока стражники-тролли закрепляли швартовочный канаты, Хайбер вернулась к Гарронеку, который стоял за штурвалом.

— Когда пришвартуемся, я хочу, чтобы ты и твои люди ждали меня здесь. Позволь мне одной дойти до дома.

Он с сомнением посмотрел на нее:

— Да, госпожа.

Она сдалась:

— Если пожелаете, можете дожидаться меня в доке. Однако Сарис Омсфорд тяжелая женщина, и ей не понравится, если я притащусь к ее порогу со стражниками-троллями за спиной.

— Ей не понравится, что вы здесь, при любых обстоятельствах. — На непримиримом лице Гарронека не промелькнуло ни намека на юмор. — Ну, что бы там ни было, я и мои люди будем ждать.

Она покинула его, дошла до дверцы в ограждении, открыла защелку и спустилась по веревочной лестнице на десять ступенек до пола дока. Сейчас Сарис уже знает, кто прибыл. Она уже злится и волнуется. Нужно быстро что–то сделать, чтобы все это рассеялось. Хайбер уже раздумывала над тем, что же это будет.

За то время, что она спала сном друидов, Редден и Райлинг Омсфорды уже превратились из мальчиков в юношей. Она знала их, когда те были еще маленькими. Она посещала их, разговаривала с ними и брала в полеты на воздушном корабле вместе с их отцом. Однако со смертью их отца все это прекратилось. Из взросление прошло в ее отсутствие. Она понятия не имела, как они посмотрят на нее сейчас. Она удостоверилась, что за этой семьей будут издалека присматривать, и поэтому знала о том, какими стали эти мальчики. Дикие, непредсказуемые, дерзкие и смелые — таков был отчет по поводу их увлечения воздушными кораблями, особенно спринтами. Они часто испытывали трудности, но всегда умели выбраться своими силами, хотя иногда требовалась и помощь от их родственников скитальцев. Их мать знала меньше четверти того, что они делали, но довольно успешно, в основном, удерживала их от использования магии.

Это, естественно, должно измениться.

Как же ей добиться согласия Сарис? Возможно, сами мальчики помогут ей в этом. Если они здесь, то посчитают ее предложение достаточно привлекательным, чтобы встать на ее сторону. Однако в этом деле она не хотела сталкивать мать со своими сыновьями, создавая трещину, которая вряд ли когда–нибудь затянется, поэтому ей придется очень тщательно подбирать слова. Сказать слишком много Сарис окажется фатальным для ее просьбы; ей придется пройтись по лезвию бритвы.

Она поднялась по тропинке от доков до дома; из-за возраста ее ноги заныли, а дыхание участилось задолго до того, как она дошла до конца подъема. Пока она спала, ее старение замедлялось, хотя и не так сильно, как ей хотелось, когда она просыпалась. Проблема состояла в том, что ей уже было много лет, когда она засыпала, хотя она и пыталась это отрицать. Эльфы жили дольше людей, однако продолжительность их жизни не была настолько большой, как во времена Волшебного мира.

Послушай меня, подумала она. Предаешься жалости к себе. Что дальше? Сожаления об утраченной молодости и отсутствии собственного ребенка?

Это она сказала сама себе, по секрету в своей голове, где ее никто не мог услышать. Однако, это было сказано в шутку лишь наполовину, и она горько улыбнулась.