Стражи: Gelidus Corde - [128]

Я откинул назад челку, лезшую в глаза и мешавшую смотреть на Мариссу.

— Думаю, что для всех она разная, — просто ответил я.

Девушка кивнула, вновь одарив меня мимолетной улыбкой. Она собиралась спрыгнуть с валуна. Я подошел к ней и поймал ее за тонкую талию.

«Если бы это была Кетерния, то именно так я бы и поступил», — отметил я.

Марисса уперлась руками мне в плечи, возвышаясь надо мной; ее глаза приглушенно сияли, на щеках появились милые ямочки.

«Наверное, я смогу полюбить ее», — внезапно подумал я, опуская стражницу на прохладную землю.

Вдруг со стороны пролива, отделявшего Францию от Великобритании, подул резкий ветер, подхвативший шляпу Мариссы.

— Я поймаю, — пообещал я и, оставив девушку между камней, ринулся за легкой шляпой, красная лента которой извивалась змеей.

Я почему-то хотел именно догнать непослушную шляпу и принести ее Мариссе, как это делали джентльмены в старых романтических фильмах. Однако мне пришлось отказаться от этого глупого желания, когда алая лента коснулась поверхности неспокойной темной воды. Я быстро махнул рукой: ветер подчинился и подул в мою сторону, я схватил шляпу за край и, отряхнув от невидимой пыли, вернулся к девушке, стоявшей неподалеку и заливисто смеявшейся. Ее короткие темные волосы трепал бриз, а глаза сияли весельем.

— Никогда прежде не встречала стража, который бы предпочел делать что-то подобное без магии, будто он человек, — проговорила Марисса сквозь смех.

Я не удержался и тоже улыбнулся, понимая, что, скорее всего, выглядел ужасно глупо в ее глазах.

«Такое могло бы понравиться только Кетернии», — с грустью подумал я, неловко поглаживая атласную ленту.

— Извини, я поступил по-дурацки, — зачем-то начал оправдываться я, слегка покраснев от стыда.

Марисса прекратила хихикать и взглянула на меня.

— Что ты! Это же просто чудесно, еще никто для меня так не делал, — она признательно посмотрела на меня, восхищаясь моим поступком.

Я смущенно отвел взгляд: она слишком сильно напомнила мне чертовку сейчас. Марисса вновь тихо рассмеялась, поправляя растрепанные волосы. Я посмотрел на нее, стараясь вложить в этот взгляд всю нежность, на которую был способен.

«Если бы она была Кетернией, то я бы…» — размышлял я, рассматривая непривычные черты лица Мариссы.

— Можно? — спросил я, приподнимая шляпу.

— Да, конечно, — девушка кивнула.

Я поправил Мариссе волосы, стараясь лишь слегка касаться ее лица, и надел ей шляпу. Стражница завороженно посмотрела на меня из-под белоснежных широких полей. Я осторожно расправил алую ленту, позволяя ей свободно развеваться вокруг нас.

«Это игра», — подумал я, протягивая ей руку.

Марисса переплела наши пальцы, продолжая рассматривать меня своими серебряными глазами.

«Это неправда», — настойчиво шептал мой разум.

Мы с Мариссой медленно направились в сторону зеленеющих лугов, где виднелась деревянная лестница, уходящая на вершину гор, мрачно нависавших над нами.

«Всего лишь игра», — с горечью подумал я.

Карминовая змея оставляла огненный след позади нас, идущих рядом друг с другом.

— Теперь ты расскажи о своей семье, о детстве, — попросил я через несколько минут гробового молчания, всматриваясь в сизый горизонт.

— Папа обычный бизнесмен, а мамина семья пару поколений назад эмигрировала из Китая. Мою прабабушку, которая была последним действующим стражем до меня, звали Джия, что означает «красивая». Мои родители практически все мое детство проводили в Лондоне, но никогда не забывали обо мне, оставляя меня с бабушкой и дедушкой в нашем поместье. Детство для меня было золотой порой: я занималась рисованием, танцами, фехтованием, научилась играть на фортепьяно. Скучаю по тем временам, когда все было так легко и просто, — Марисса оперлась на мою руку, когда я помогал ей перелезать через россыпь крупных поросших мхом камней. — С рождением Тобиаса, моего младшего брата, родители окончательно обосновались в поместье, лишь изредка выезжая по делам, они целиком посвятили себя нашему воспитанию.

Я с интересом слушал ее историю, столь сильно отличавшуюся от моей.

— А магия? Как у тебя это случилось впервые? — я прикрыл глаза рукой, пряча их от пронзительного света.

Девушка указала на тонкую белую полоску на скуле.

— Когда я впервые использовала магию, я получила этот шрам. Я тогда сидела за столом, у родителей было дружеское чаепитие с партнерами по бизнесу, ничего не предвещало беды, но внезапно я чихнула — чай мгновенно заледенел, а дорогой сервиз с грохотом разлетелся на мелкие осколки, один из них долетел до меня. Тебе нужно было видеть гостей, у них в руках остались только изящные тонкие ручки от чашек, а замерзший чай упал на стол и начал медленно таять под солнечными лучами, — Марисса рассмеялась, представляя картину из прошлого. — Но лица! Я бы все отдала, чтобы снова увидеть их лица, мы с родителями всегда смеемся, когда вспоминаем это.

«Она не такая ледяная, какой казалась сначала», — с теплотой подумал я, пропуская ее вперед по лестнице.

Мы молча поднимались по, кажется, бесконечным выцветшим деревянным ступенькам, скрипевшим под каждым нашим шагом. Марисса изредка оглядывалась на меня и слегка улыбалась, вновь отворачиваясь. Я оглядывал каменистый пляж и пролив, оказавшийся не черным, а бирюзовым.