Страж - [11]

На негнущихся ногах он как можно осторожнее и тише спустился к реке, поглядывая на медведицу-мать. Да, она и в самом деле спит. Подобравшись ближе к Эдме и медвежатам, которые его заметили, Фаолан тихо зарычал.

Эдме с удивлением обернулась.

– Фаолан, что с тобой?

– Отойди от медвежат! Немедленно! Она же тебя убьет, если проснется!

Медвежата тоже в недоумении смотрели на волков. Эдме прочитала в глазах Фаолана неподдельный страх и поспешила отойти подальше.

– Иди за мной! – приказал Фаолан и побежал со средней охотничьей скоростью, то и дело оглядываясь назад. Один медвежонок последовал было за волками, но остановился, поняв, что ему их не догнать. Он выглядел таким растерянным и обескураженным! «Клянусь костным мозгом, сейчас расплачется!» – подумал Фаолан, но не сбавил шаг.

Отбежав на безопасное расстояние, Фаолан остановился и осуждающе посмотрел на Эдме.

– Что с тобой, Фаолан? Ты… Ты сам не свой. Ты не на шутку меня напугал!

– Я правда испугался. Если бы медведица проснулась, мы бы уже оба были мертвы. Никогда не дотрагивайся до медвежат и даже близко к ним не подходи. Когда к их детенышам подходят незнакомцы, медведицы буквально сходят с ума и становятся кэг-мэг, «кэгмаглок».

Эдме удивленно наклонила голову. Снова Фаолан произнес старое волчье слово. Да и во сне он бормотал что-то похожее.

– Извини, не знала.

– Ты знаешь, как волчицы относятся к своим детенышам. Так вот, у медведиц все в тысячу раз сильнее. Мы-то привыкли, что за волчатами часто присматривают тетушки и соседи. А гризли, как правило, живут поодиночке и ни с кем не общаются.

– Никогда больше не подойду к медвежатам, обещаю.

Эдме помолчала и добавила:

– Но они такие миленькие. Ну признай же!

– Да, миленькие, – отозвался Фаолан почти мечтательно.

Что за странное чувство пробудилось в нем? Сожаление или тоска? Тоска по ушедшему беззаботному детству? Он и сам не мог сказать.

Глава девятая Горячие врата

Волки шли дальше, и конусы вулканов становились всё отчетливее. Теперь было ясно видно, что из пяти вулканов извергаются три. Их вершины походили на неровные короны, из которых время от времени, окрашивая сумеречное небо в бледно-оранжевый цвет, вырывались языки пламени. К ним-то и направлялись почти беспрестанно пролетавшие в вышине совы.

Фаолан и Эдме увидели костяные курганы, на которых должны были сидеть волки Стражи, выслеживая незваных гостей. Несколько раз они даже заметили на вершинах друмлинов волков – те совершали странные движения, будто исполняя неизвестный завораживающий танец.

– Неужели и мы сами скоро там будем? – восторженно спрашивала Эдме. – Ты веришь? Мы уже не малькады. Мы настоящие глодатели Стражи!

По спине Фаолана пробежал холодок. «Члены Стражи». Эти два слова сами по себе звучали величественно и благородно. Они больше не слуги, не волки второго сорта, достойные лишь презрения, а стражи, исполняющие важную задачу. Они должны охранять уголь Хуула, вокруг которого вращается вся жизнь волков и сов. Чтобы в стране Далеко-Далеко сохранялся привычный порядок вещей, уголь должен покоиться в одном из пяти вулканов Священного кольца.

– Странные имена у вулканов, не считаешь? – спросил Фаолан.

– Хратгар, Киль… мне кажется, это имена сов из Северных королевств, – ответила Эдме и повторила: – Хратгар…

– Ну, не совсем так… скорее похоже на хрип в горле, – сказал Фаолан, поправляя произношение Эдме. Склонив голову набок, он попытался изобразить гортанный звук «хррр».

– Откуда тебе это известно?

Когда серебристый волк прорычал название вулкана, оно вдруг показалось Эдме таким настоящим! Хотя она понятия не имела, как на самом деле произносят его совы из Северных королевств.

– Не знаю, – пожал плечами Фаолан. Он и сам удивлялся своим познаниям. Как будто их, подобно речному мусору, принесла река памяти, текущая в его сознании. Медведица не раз говорила ему, что назвала его так, потому что слово «фао» означает одновременно «река» и «волк», а слово «лан» означает «дар». В реке своей памяти Фаолан различал два течения – Настоящее и Прошлое. Настоящее понять было легко, а вот Прошлое – оно сбивало с толку. Интересно, у других волков тоже два течения в голове?

– Сейчас вспомню… – продолжала Эдме. – Три других называются Данмор, Морган и Быстробуйный. Хорошо, что их только пять; не трудно запомнить.

– Некоторые звучат как волчьи имена, – заметил Фаолан.

– Да, особенно Морган и Данмор. Но я никогда не встречала волка по имени Быстробуйный. Зато мы скоро познакомимся с вулканом с таким именем, – добавила она весело.

Ветер переменился и подул с востока. Оба волка остановились и принюхались.

– Это ведь он, правда? Запах вулканов? – спросил Фаолан.

– Не особо приятный. Тухлые утиные яйца. Однажды я нашла такие, – сказала Эдме.

– Тухлые утиные яйца? – переспросил Фаолан и пробормотал: – Тайн смерфин.

– Вот, опять! – выпалила Эдме.

– Что опять?

– Опять ты произнес слова на старом волчьем языке, которые говорил у реки.

– Я ничего такого не говорил. Просто сказал: «Клянусь костным мозгом».

Эдме изучающе посмотрела на своего друга. «Как странно, – подумала она. – А ведь он действительно не замечает, когда так говорит. Его пасть произносит слова, похожие на слова старого волчьего языка, но уши его при этом слышат что-то другое».