Стратегия обмана. Политические хроники - [23]

Джейсон смотрел на неё нежно, внимательно изучая. И тем неожиданней прозвучал его следующий вопрос:

— Любишь риск?

— Нет. Предпочитаю просчитывать всё наперед.

— Получается?

— Не особо.

— А хочешь научиться?

И тут до Алекс дошло:

— Курсы повышения квалификации? — И она рассмеялась. — Однако… Не слышала, что в моем деле бывает и такое.

— Я бы назвал это переквалификацией.

— На какую специальность? — оживилась Алекс. — Возить груз по дорогам или нерейсовыми самолетами? Если честно, лучше уж морем, чем так.

— Нет, Александра, я говорю не о грузоперевозках, не о торговле. Как хорошо ты умеешь стрелять?

— Никак, — пожала она плечами.

— Совсем? — Джейсон вздернул бровь, не забывая любовно поглаживать её пальцы. — Как же ты тогда продаешь оружие?

— Я продаю его тем, кто умеет им пользоваться.

— Никогда не было интересно научиться стрелять самой?

— А зачем мне это?

— Жизнь полна опасностей. Разве тебе не приходилось себя защищать?

Она прекрасно поняла, к чему он клонит, и не помедлила с ответом:

— Когда-то мне удалось убить человека без всякого оружия, — холодно произнесла она, потушив окурок и убрав руку из-под его ладони.

По виду Джейсона было понятно, что он не ожидал такого признания.

— Я хочу быть честным с тобой…

— Я тоже хочу, чтобы ты был честен, — ухмыляясь, вторила ему Алекс.

— Если я предложу тебе обучение военному ремеслу, что ты скажешь?

Джейсон так преданно смотрел ей в глаза, что Алекс стало совестно его разочаровывать:

— А я похожа на женщину, которая мечтает о военной карьере?

— Не знаю. Скажи мне ты.

И Алекс сказала, старательно сдерживая нахлынувшие эмоции:

— Я видела войну, парень, и не раз. Так что угадай с первого раза, хочу ли я туда возвращаться?

— Но зная, что война неизбежна, ты бы хотела предотвратить её?

— Этого даже ООН не может. При чём тут я?

— Ты прекрасно сложена, ты смелая и рисковая, ты знаешь, как играть и не проигрывать, ты умеешь уходить от погони и обращать врагов в друзей. Такие качества ценятся на вес золота, потому что ты уникальна. Но ты нешлифованный алмаз и у тебя нет оправы.

— То есть, тебя?

— Да, Александра. Я готов обучить тебя всему, что нужно. Если только ты пожелаешь.

— Чтобы потом убивать людей?

— Чтобы сохранять жизни другим.

Алекс нервно замотала ногой под столом. Ей снова захотелось закурить, но она тут же передумала.

— Так Аднан уволил меня? И не сказал мне это в лицо? Я поняла, это всё из-за того чертова рейса в Монако, чтоб его…

— Не сердись, ты же знаешь, Аднан не способен быть грубым или неблагодарным. Он очень ценит тебя и потому желает тебе лучшей участи, чем болтаться в море до конца жизни.

— Что же меня никто не спросил, чего я желаю?

— Так чего ты хочешь, Александра?

Голос Джейсона ласкал и убаюкивал. Невозможно было и дальше сопротивляться желанию говорить с ним искренне. И Алекс сдалась:

— Хочу нормальной жизни. В городе среди людей. Хочу небольшую квартирку на втором или третьем этаже с видом на шумный проспект, чтоб его огни не гасли даже ночью. Хочу гулять в темноте, и чтоб вокруг было много людей, чтоб можно было затеряться в толпе, но никогда не оставаться одной.

— Ты одинока, — заключил он с такой мягкостью в голосе, что на эти слова вовсе не хотелось сердиться.

— Даже ты меня от него не избавишь.

— Почему?

Алекс вспомнила кровавую зиму 1942 года, окружение, замершие трупы людей и лошадей. Вспомнила и тех белых кровопийц, что увели её от того ледяного побоища.

— Есть немного людей на этом свете, таких же, как и я, с той же кровожадной сущностью глубоко внутри. Они могут разбавить мое одиночество по-настоящему и полностью. Но я боюсь и ненавижу их. Я не хочу стать такой же, как они.

Видимо, для Джейсона это признание прозвучало наподобие загадки, которую не решить. Он поспешил заверить Алекс:

— Я обещаю увезти тебя в город. Там ты сможешь снять квартиру своей мечты и зажить так, как хочешь только ты. Просто доверься мне. Пока я рядом, никто не обидит тебя, я обещаю. Ты веришь?

И Алекс поверила. Раз уж Аднан отказался от неё, почему бы и не поверить обаятельному красавцу, что обещает ей новую работу после обучения.

И с этого вечера её жизнь закрутилась с невероятной скоростью. Вначале Джейсон обещал показать ей гору Олимп, обитель греческих богов, и Алекс согласилась. Она даже забыла о своём правиле не сходить на сушу в Европе, ибо посчитала, что вынужденная остановка на Крите этот принцип уже аннулировала.

Олимп особого впечатления не произвёл, а вот военные казармы у его подножия не на шутку заинтриговали. И Алекс осталась там на месяц. Утром и днём её вместе с другими курсантами натаскивали в военном деле многочисленные инструкторы. Что удивительно среди первых и вторых не было ни одного грека. Американцы, бельгийцы, итальянцы, португальцы и даже швейцарцы — кто угодно, но не хозяева страны.

Каждый день многокилометровая пробежка, стрельбы в тире, лекции на самые разнообразные темы, тренировки по рукопашному бою. Больше всего Алекс не нравилось быть единственной женщиной в этом солдафонском царстве. Если инструкторы старались не выделять её из общей массы, то особо дерзким соучеником пришлось объяснять, насколько ей не нравятся скабрезные шуточки и наглые пощупывания. Кто-то понял сразу после пары бранных фраз, кто-то осознал свои ошибки только после метких тычков в самые уязвимые части тела. В этом учебном лагере за пару дней Алекс всем дала понять, что она не девочка-конфетка, и ей охотно верили.