Страстный призыв - [45]

— Я уже сто лет не ездила верхом, — отрицательно покачала головой Жанет.

— Думаю, ты не разучилась, — возразил Эдвин.

— А я в этом не уверена, — улыбнулась она и заставила себя пошутить: — И вовсе не хочу красоваться на устроенном в мою честь празднике с синяками и ссадинами.

Не объяснять же ему, что в ее положении верховая езда — не лучший вид прогулки.

— Я могу начать печатать твои вчерашние записи? — повернулась Жанет к матери.

Лицо Джейн осветилось улыбкой.

— Спасибо, Дженни. Книга наконец-то сдвинулась с места, и все благодаря тебе.

— Ты всегда умела делать комплименты, мама, — склонился к руке мачехи Эдвин.

Когда, зевая и потягиваясь, как хорошенькая кошечка, появилась Рита, Жанет, покончив с завтраком, с великим облегчением скрылась в рабочем кабинете.

Просматривая сделанные матерью записи, она с удовольствием обнаружила, что разрозненные фрагменты складываются в единое целое, которое обещает стать очень интересной книгой. Жанет проработала до полудня и, почувствовав, что в комнате стало невыносимо душно, прихватила заботливо приготовленный Симоной стакан сока и вышла в сад.

Стояла странная, гнетущая тишина. Умолкли птицы, замерли деревья, не дрожал ни единый листок, ни одна травинка. Вдруг над холмом зазмеилась яркая вспышка молнии, и почти сразу же тишину расколол зловещий раскат грома.

Не успела Жанет с беспокойством подумать, вернулся ли Эдвин, как он окликнул ее из окна.

Злясь на себя за слабость и в то же время радуясь тому, что ее страхи были напрасны, она не сразу отозвалась.

— Что случилось? Я сейчас приду.

Темные глаза его смотрели серьезно и строго.

— Только что звонили из Лондона. Твой отец в госпитале. У него обширный инфаркт.

— У моего отца? — с сомнением спросила она. — Не может быть, он никогда не болел!

— Тем не менее, это так, — сказал Эдвин. — Боюсь, положение очень серьезное. Тебе надо срочно ехать!

Жанет представила себе отца, беспомощно лежащего на высокой больничной кровати, опутанного трубками и проводами.

— Господи! — всхлипнула она.

Вспышка молнии ослепила ее, небо словно разверзлось, и на землю обрушилась лавина дождя.

Все, что происходило потом, было как во сне. Жанет сидела, словно окаменев, а все суетились и хлопотали вокруг нее. Джейн собирала ее в дорогу. Хьюго звонил в аэропорт, чтобы заказать билет. Наконец ей сказали, что машина ждет, она покорно встала и пошла к двери.

— Мужайтесь, дитя мое, — перекрестила ее мадам Вердье, украдкой вытирая слезы.

Мать и Хьюго обняли ее. Будто откуда-то издалека до нее доносились их напутствия и какие-то добрые слова.

Жанет слабо улыбнулась, сделала шаг вперед и увидела Эдвина и Риту. Американка серьезно и озабоченно что-то тихо говорила Эдвину, потом потянулась к нему и поцеловала в щеку. Только теперь Жанет увидела у него в руках дорожную сумку.

— Нет, — ее голос прервался, — не надо… Я сама…

— Не глупи. — Он взял ее под руку и повел к машине. — Ты думаешь, мы отпустим тебя одну?

Он усадил ее на заднее сиденье и сел рядом. Сквозь забрызганные дождем стекла она видела взволнованные лица матери, Хьюго, мадам Вердье и Риты. Жанет заставила себя улыбнуться, махнула рукой на прощание, и машина сорвалась с места.

Подробности поездки она не помнила. Ей казалось, что автомобиль ворвался прямо на летное поле и подкатил к самолету.

Когда лайнер поднялся в воздух, Эдвин заказал ей коньяк. Жанет решила, что это поможет ей заснуть. Но в результате словно погрузилась в полузабытье. Она пришла в себя, только когда такси остановилось у госпиталя.

— Не ходи со мной. — Жанет задержалась у стеклянной двери. — Я в порядке. Тебе… нужно возвращаться. Спасибо, что Рита так великодушно позволила тебе отвезти меня!

— Не будем об этом! — Эдвин снова взял ее под руку. И вдруг Джоанна поняла, что без его поддержки она бы сейчас просто рухнула на пол. Он хрипло добавил: — Не прогоняй меня! Сейчас не время…

В справочной им сказали, что мистер Остер в реанимации. Жанет казалось, что они добираются туда целую вечность.

Врач подошел к Джоанне, и она сразу же поняла, что приехала слишком поздно, и этот непостижимый, умный, сильный, противоречивый и очень эгоистичный человек — ее отец — мертв!..

Ее провели в комнату с удобными креслами и цветами на низком столике, принесли кофе и выразили соболезнования. Врачи объяснили, что у отца случился обширный инфаркт, когда он утром приехал в свой офис, и что он только один раз приходил в сознание.

— Он думал о вас, мисс Остер, — сказала медсестра. — Он даже дважды позвал: «Дженни!». Это ведь ваше имя?

— Да, — кивнула Жанет.

Она не стала объяснять, что отец никогда не обращался к ней так. Наверное, он звал кого-то другого, и Джоанна была этому очень рада.

Единственный человек, который мог понять ее, стоял рядом. И, когда они остались наедине, Жанет припала к плечу Эдвина. Прижимаясь к нему, так легко было себе вообразить, что он принадлежит ей!..

В кабинете стоял полумрак, тяжелые темные шторы были задернуты в знак траура. Жанет раздвинула их, но даже ворвавшийся солнечный свет и постоянно трезвонящие телефоны не оживляли эту комнату. Странная пустота царила здесь.