Клео опустилась ниже, к груди, торсу и туда, куда вела темная дорожка густых волос…
— Клео… — прошептал Джек.
— Да. — Она подняла голову и склонилась над ним. — Это я… Ты такой сладкий, Джек.
Он замер. Она снова опустила голову.
— Остановись! — Еще секунда, и он уже не смог бы ничего сделать.
— Я причинила тебе боль?
— Нет. То есть да. То есть нет. Проклятье!
— О, я все сделала неправильно. Я не… я не… — Клео смотрела на него широко раскрытыми глазами.
Невинными глазами. Неужели?..
Несколько минут они просто неподвижно лежали рядом. Джек готов был взорваться. Его дыхание прерывалось, а руки дрожали.
— Весь этот контроль, Джек… это неправильно.
— Но необходимо. — Он прокашлялся. — Риск — одно, но это… это…
— То, чего я хочу, чего ты хочешь, — продолжила за него Клео.
— Златовласка… — Джек смотрел на ее пухлые губы, раскрасневшиеся после поцелуя. Поцелуя, которого не должно было быть. И не было бы, если бы он действовал быстрее. — То, чего я хочу, неправильно и нечестно.
— К черту все! — Клео оглядела его с ног до головы. — Ты ведь не желаешь, чтобы я ушла?
— Мы не станем этого делать.
Его слова прозвучали, как приговор. Джек почти физически ощущал ее боль и обиду.
— Я пришла к тебе, — прошептала девушка, — и это не твоя вина. Но как только мы стали ближе, ты решил, что я недостаточно хороша…
О, как она ошибалась!
— Клео… Златовласка… Это неправда, ты…
— Не объясняй. — На глазах Клео застыли слезы. Как маленькие бриллианты на ресницах. — Не надо. Я знаю, домашние девочки совсем не в твоем вкусе.
Джеку хотелось прикоснуться к ней. По-настоящему прикоснуться, но он сдержался. Лучше Клео не знать, каким ничтожеством он себе кажется.
Клео встала, заставив его почувствовать себя полным ублюдком.
— Я ухожу. Я всегда была для тебя наивной дурочкой. Давно пора было привыкнуть к этому. — Клео сжала кулачки. — Думай обо мне, когда будешь лежать здесь, в пустой постели. Можешь всю жизнь провести со своей правдой и честностью. И в одиночестве. — Клео покачала головой и подошла к двери. — Хотя, полагаю, ты недолго будешь один, да, Джек?
И прежде чем он смог что-либо ответить, Клео исчезла за дверью.
Джек достал последнюю коробку из шкафа отца и поставил ее перед собой. За две недели он провел в комнате отца больше времени, чем за всю свою жизнь. И все это ради Клео.
По утрам он совершал многочасовые пробежки и занимался в спортзале, наказывая свое тело до тех пор, пока мышцы не начинали дрожать.
Плечо уже достаточно зажило. Джек даже согласился принять участие в баскетбольном матче на прошлой неделе. Клео не пошла с ним, сославшись на мигрень.
А когда они ели вместе — в последнее время они встречались только за столом, — то общались, как чужие люди. Вежливо и холодно.
Джек скучал по веселому смеху Клео, по ее беззаботности и даже какой-то детскости, которая всегда умиляла его. Кто еще мог поставить его на место так, как это делала малышка Клео? Но теперь она большую часть дня проводила в мастерской. Или уходила куда-нибудь, как только Джек приезжал домой.
Но имел ли он право винить ее в этом? Вздохнув, Джек принялся разбирать коробку. Подшивка журналов. Джек отложил их в сторону.
Фотографии. Черно-белые. Отец предпочитал такие снимки, тогда как Джек всегда любил цвет и контрасты. Он разглядывал фотографии. Хоть что-то хорошее досталось ему от отца. Везде была запечатлена обнаженная брюнетка. Любовница отца? Но что это? Джек замер. На последнем фото в объятиях брюнетки стоял… он!.. Работа Джерри, смекнул Джек. Он любил колдовать в своей мастерской. Соединил два снимка… Но зачем?
Джеку вспомнился разговор с Клео. Что она там говорила про обнаженных моделей? Джек с силой ударил кулаком по столу! Ублюдок. Отец снова сделал ему подножку.
Джек почувствовал отвращение. Интересно, какие еще ловушки подготовил для него этот человек? Мужчина, называвший себя его отцом.
Но разве Джек далеко от него ушел? Разве он не избил тогда Сэма потому, что хотел Клео для себя? Яблоко от яблони…
Вот и еще одна причина для того, чтобы держаться подальше от Клео.
Это будет нетрудно. Сегодня она уже упорхнула куда-то. Он не видел ее с самого утра. Джек посмотрел на часы. Уже четыре.
Где же она может быть?..
— Нам нужен девичник, — заключила Дженни. Она, как всегда по субботам, закрыла салон пораньше, чтобы провести время с подругой.
Клео рассказала ей о своей неудавшейся попытке, и Дженни очевидно считала своим долгом поднять подруге настроение.
— Хорошая идея, — улыбнулась Клео, чувствуя необходимость согласиться, чтобы не обидеть Дженни.
— Осталось выбрать место. Дома или где-нибудь еще?
— Только не дома. Уже три недели Скотт и Джек шляются по барам каждые выходные. Теперь наша очередь.
— Значит, хочешь погорячее? — рассмеялась Дженни. — Может, ночной клуб?
— Не уверена. Лучше что-нибудь более классическое. — Клео засмотрелась на витрину магазина. Ее внимание привлекли яркий топ и короткая юбочка. Она решила одеться «погорячее».
Клео изучала свое отражение в витрине. Скучно, скучно и еще раз скучно. Топу, который был на ней, наверное, уже года четыре. А из джинсов она, кажется, вообще не вылезает. Сколько времени прошло с тех пор, как она последний раз надевала что-то женственное? Такое, от чего у Джека глаза бы на лоб полезли?
