Страсти в старинном поместье. Книга вторая - [24]

— А что Соня, подруга твоей матери, его первая жена?

— Если мы вытащим дело наружу, не знаю, переживет ли она. Недавно у нее обнаружили неоперабельную опухоль мозга. Сейчас ум у нее ясный. Но, как это ни грустно, ей предстоит деградация. Прогнозы плохие. Зато она больше не боится Брандта. Она освободилась от страха, оказавшись лицом к лицу с неизбежной смертью. И выходит так, что Соня, жертва насильника, перед своим концом доконает его.

— Максу придется поменять фамилию. Как тебе, — рассудительно заметила Бронте.

— Лично мне нравится — Рэндолф. Это хорошая фамилия. Она моя, — твердо сказал Стивен.

— Нет никаких шансов на ваше примирение с отцом и братом?

Стивен посмотрел на звездное небо.

— С братом — возможно. С отцом — никаких. У него репутация столпа общества, и люди относятся к нему соответственно. Но когда моя мать лежала наверху и умирала, мучаясь от невыносимой боли, он привел в дом любовницу. Она была всего на два года старше Лайалла. Он поступил жутко.

— И она поступила жутко, — отметила Бронте, представляя себе, как Стивену жилось в семье.

— Моя мама после этого больше не могла держаться, — мрачно сказал Стивен. — Ей сказала наша экономка, дура, уж не знаю зачем. Должно быть, потому что любила ее. Наверное, ей казалось, что маме следует знать. Как бы то ни было, отец погубил маму. И он, и его любовница достойны друг друга. Мой отец ожидал, что мы полностью поддержим его. Он — видный и сильный мужчина, а мама болела очень долго. Я понимаю, это трудно, но у него не хватило достоинства даже на то, чтобы встречаться с любовницей тайком. Нет, ему понадобилось привести ее в дом. Это было жестоко. Лайалл смотрел на это так же, как и я, но он сознавал, что ему будет гораздо тяжелее жить, если он не будет соглашаться с любыми желаниями отца. Было очевидно, что любовница прочно вошла в жизнь отца.

— Они поженились?

Стивен кивнул.

— У них дочь. Моя младшая сестра. Я ее никогда не видел. Думаю, он на нее не надышится.

— Во всяком случае, ей будет легче жить, чем тебе. — Бронте поднялась; ею владели волнение и грусть. Наверное, мне пора спать. У нас сегодня было много событий. Я — что Макс, благослови его Господь. Слишком много эмоций — и я вымотана до предела.

С болью она посмотрела на Стивена.

— Я еще немного посижу, — сказал он глубоким, горловым голосом.

При этих словах она пошатнулась. Нужно уходить, иначе она окончательно потеряет голову.

— Хорошо, — едва сумела она выговорить.

Он сидел прямо перед колонной, и она обошла его, не сознавая, что ее красота — инструмент дразнящей пытки.

Он протянул к ней руку и поймал ее — как на крючок.

И вот она уже в его руках. И только жар и свет. И неразрывное слияние губ, исполненных отчаянной страсти.

— Бронте, ты так много для меня значишь, — застонал он.

— Я хочу в это верить.

Она прижалась затылком к его плечу, и звезды отразились в ее глазах.

— Что мне сделать, чтобы убедить тебя?

Растопыренные пальцы Стивена ласкали ее грудь. Он сбросил с плеча лямку ее купальника, желая добраться до кожи.

От его прикосновений дыхание прерывалось у нее в горле. Желание захлестывало ее, кружило, как ветер кружит сухой лист. Она, умирая от тоски, еще теснее прижималась к нему. И при каждом прикосновении между ними пробегали искры. Его рука скользила по ее согнутым в коленях ногам, к щиколоткам, потом снова вверх, подняла край ее юбки, погладила бедро и остановилась возле того места, в котором пульсировала дрожь. Она долго и остро ощущала его твердую мужскую мощь. Непередаваемое чувство вызывает в ней сексуальная энергия, которую он излучает. Ее голова откинулась назад. Он гладил губами ее соски, отчего ее чувственное тело извивалось. Он так отчаянно ей нужен!

— Я не могу зайти так далеко и не получить тебя.

Его голос волной прошел через ее тело.

— Проведи со мной ночь, Бронте, — умолял он.

— Мы не можем! Ты же знаешь, что не можем.

Бронте вся дрожала, но в то же время помнила, что Гилли и Макс совсем рядом.

— Я пойду на все, чтобы получить тебя.

Не в силах справиться с эмоциональным пожаром, он поднялся и поднял Бронте на руки так, словно она ничего не весила.

Она прижалась к нему, обвила его руками, испуганная полнотой страсти, что исходила от его тела. Она сомневалась, что сможет удержать его. И себя-то удержать трудно. Но она не решалась сдаться.

— Стивен, нельзя, — взмолилась Бронте, вся пылая.

— Ты хочешь?

Он поднял ее выше и вгляделся в ее сверкающие глаза.

— Да, черт возьми! — Ее сопротивление слабело с каждой секундой. — Но в доме Гилли и Макс. Я чувствую себя как ребенок, который нарушает запрет.

— Я мог бы разделить ответственность, — простонал он. — Я же... Я взбешен! — Он опустил Бронте на пол и крепко прижал к себе. — Ты спала с Натом?

— Это тебя сердит?

Бронте всмотрелась в лицо Стивена.

— Естественно.

Он потянул к себе ее длинные волосы и зарылся в них лицом.

— Я стала старше и, надеюсь, умнее, — дрожащим голосом ответила Бронте. — Нат был ужасным выбором. Это даже и не мой выбор.

— Но ты его приняла.

Голос Стивена был отмечен печатью ревности, которую он не мог скрыть.

— Некоторое время я радовалась тому, что мать меня одобряет, — попыталась объяснить Бронте. — Даже эта скотина, мой отчим, одобрял.