Страсть по-итальянски - [29]

Дрожащей рукой она взяла бокал и поспешно отпила, чуть не поперхнувшись, когда вдруг услышала рядом знакомый женский голос:

– Лили! Малышка Лили! Милая девочка, ты так похожа на свою матушку. Я бы где угодно тебя узнала. Просто не могла поверить глазам, когда увидела, и попросила Каролину на всякий случай представить меня.

Лили, сама не зная как, умудрилась улыбнуться элегантной почтенной даме, стоящей рядом с герцогиней.

– Да я и сама с трудом верю во все это! – воскликнула герцогиня. – Представьте себе, рассказываю я одной из своих лучших подруг про новую сердечную привязанность Марко и про выставку, которую она организует, и тут Мелани, увидев вас, восклицает, что с вами знакома! Что знала вас еще маленькой девочкой, но потеряла связь с вашей семьей!

Лили всем существом ощущала, что Марко, стоящий рядом, внимательнейшим образом прислушивается к разговору. Если и были на свете обстоятельства, способные ввергнуть ее в еще больший стресс и отчаяние, чем осознание влечения к Марко, то вот они наступили – ей встретился человек из прошлого, которое она отрицала и с такими усилиями пыталась похоронить.

Марко видел состояние Лили: казалось, ей плохо, как от физической боли. Словно ей нанесли удар – во всех смыслах. Она всеми силами старалась не подавать виду, но он-то, стоя совсем близко, заметил, как сбилось ее дыхание и кровь отхлынула от лица. Почему бы? Оттого, что подруга герцогини знала ее маленькой девочкой? И что тут ужасного?

«Я в западне, – беспомощно думала Лили. – Некуда бежать. Встреча с Мелани сама по себе ужасна. А тут еще Марко рядом…» И, собравшись силами, она насколько могла искренне улыбнулась знакомой и спокойно приветствовала ее:

– Мелани, как я рада вас видеть!

Мелани Триндерс была близкой подругой ее матери. Они обе были моделями, и Мелани часто приходила в гости. И теперь, вопреки всем попыткам Лили держать дистанцию, та тут же бросилась обниматься и целоваться. В довершение всего она притянула к себе Лили, так что та оказалась бок о бок с этой все еще красивой и стройной женщиной средних лет, в ярко-алом модном облегающем платье.

– Кто бы мог подумать, что твоя почетная гостья окажется дочкой моей дорогой Петры! Она такая умница и красавица! Петра так бы тобой гордилась, Лили. И была бы очень за тебя рада, – добавила она, бросая многозначительный взгляд в сторону Марко. – Душевный комфорт и счастье всегда так много для нее значили. Никогда не понимала, почему она такое значение придавала любви, пока не встретила моего Гарри! – Улыбаясь герцогине, она поведала: – Каролина, ну какое же чудесное совпадение! Мама Лили тоже была моделью, и мы очень дружили. – Она легонько вздохнула. – Ах, сколько воды утекло! Петра была моложе меня. Такая милая девочка… – Повернувшись к Лили, она продолжила: – Ты просто копия она. Я помню, как ты родилась. Твой отец все злился на Петру, что она решила оставить ребенка, и даже не навестил ее в роддоме ни разу, будто вообще к тебе отношения не имел. И постоянно рычал на нее, чтобы она скорее сбросила вес и вернулась к работе.

– Твоя мать была моделью? – переспросил Марко.

Демоны недоверия вновь обосновались в его душе. Уж если ее мать работала в этой сфере, Лили прекрасно понимала, что может приключиться с неопытными новичками, и все равно пыталась заманить в свои сети его племянника. Вся ненависть, которую он испытывал к тем, кто повинен был в гибели Оливии, хлынула в кровь и заструилась по венам.

– Не просто моделью, а топ-моделью. Точно так же, как и ее отец был лучшим фотографом того времени. Я не удивилась, когда узнала от Каролины, что и ты фотографируешь, Лили. Помню, как ты малышкой играла в студии отца. Уже тогда тебе больше нравилось снимать самой, а не позировать. Твой отец был просто гением фотографии, просто гуру фотосъемки в мире моды. – Тут Мелани посмотрела на Марко: – Принимая во внимание ваши близкие отношения, думаю, Лили должна была вам рассказать, что отец ее был знаменитым фотографом, но в то же время просто ужасным мужем и отцом. Кажется, его второй брак тоже кончился неудачно, да, Лили? – И, не дожидаясь ответа, продолжила, окрыленная вниманием, с которым слушал ее Марко: – Однажды я пришла в студию, а Лили играла на полу. Она была такой очаровашкой. Неудивительно, что Антон тогда постоянно тебя снимал, ты могла бы стать отличной моделью.

Машинально махнув рукой в отрицающем жесте, Лили чуть не пролила шампанское. Тело дрожало, желудок сжался в комок ужаса, взгляд то и дело упирался в двери, словно ища выход. Марко видел, что с ней что-то творится. Тут объединенные силы бунтаря и мужских инстинктов, наконец, одержали верх над желанием держаться от Лили подальше. Он шагнул к ней, словно заслоняя собой от присутствующих, взял за руку. Лили затравленно взглянула на него, как загнанное, измученное животное, обреченно ожидающее гибели.

– Значит, Антону нравилось ее фотографировать? – светским тоном переспросил он, внутренне завершая борьбу с остатками здравого смысла, которые кричали, что не нужно ввязываться во все это.

– О да, – кивнула Мелани. – Он всегда твердил, что в ней большой потенциал модели…