Страсть и судьба - [83]

— Дэмьен! — воскликнула Сара, дергая его за рукав. Ей стало жаль старую деву, и на лице у нее появилось умоляющее выражение.

— Нет, дорогая, — сказал он спокойно, но непоколебимо. — Я не желаю подвергать риску твою жизнь и жизнь малыша.

Сара вздохнула, вынужденная согласиться, а Олимпия с горестным криком выбежала из комнаты.

Баптиста сказала деликатно:

— Мастер Дэмьен, я идти подавать чай.

Когда она ушла, Дэмьен сел рядом с женой и поцеловал ее.

— Когда осенью я обвинял Баптисту, а она все отрицала, я подумал, что, может быть, она и не виновата. Но я никак не мог предположить, что это тетка.

— Да, в это трудно поверить. Но, судя по всему, Олимпия действительно считает, что ей лучше знать, чего хочет твоя душа.

— Может быть. И все же я не могу оставить ее в доме. Слишком велик риск.

Он прав, подумала Сара. И сказала спокойно:

— Она все знает обо мне.

— Да, очевидно. Но как она узнала?

— Она видела, как я вышла через переднюю дверь и исчезла — еще тогда, в первый раз.

— Боже! Тем большего презрения заслуживает ее сегодняшний поступок. А как ты думаешь, Баптиста знает?

— Не уверена. Может, и знает. — Сара тяжело вздохнула. — Дэмьен, у меня сердце болит, как подумаю, что Олимпии придется уехать, хотя и понимаю, что ты заботишься о безопасности нашего малыша. Кажется, я действительно разрушаю твою жизнь.

— Чепуха, милая. Разве ты не знаешь, что все наоборот — что ты мое единственное утешение?

И, тем не менее, на душе у нее кошки скребли. Как это ни мучительно, но от решения никуда не уйти.

Вечером Дэмьен нашел жену сидящей в салоне у окна. Ее освещал лунный свет, распущенные волосы сверкали, как серебро, лицо было нежно и прекрасно. Она грустно смотрела на их звезду. Она показалась Дэмьену неземным виденьем, похожим на грезу, которая вот-вот исчезнет. Хватит ли его любви, чтобы удержать ее?

— У тебя все в порядке? — спросил он, садясь рядом с ней.

— Да. Но ты заставил меня поспать днем, и теперь я не смогу уснуть, наверное.

Они помолчали. Оба знали, что Дэмьен не хотел, чтобы Сара присутствовала при отъезде Олимпии, и именно поэтому отправил ее отдыхать. Теперь, когда не было слышно привычных звуков фортепьяно, в доме царила необычная тишина, которая, казалось, вопиет к ним.

— Ты устроил тетку в городе?

— Да. Она поживет у Мэри Бруссард, пока я не куплю ей дом. Я уже присмотрел свободный коттедж. — Сара помрачнела, и он добавил: — Клянусь, я позабочусь, чтобы она ни в чем не нуждалась.

— Кроме общества племянника.

— Я буду навещать ее постоянно. Но в нашем доме ноги ее больше не будет.

— Значит, она никогда не увидит малыша.

— Какое ей дело до малыша? — жестко спросил он. — Она собралась вышвырнуть вас обоих.

— Она хотела избавиться не от ребенка, а от меня.

— Проклятье, — сказал он мрачно. — Я отвезу к ней ребенка, если это ее осчастливит.

— Но мы же не знаем, — воскликнула Сара в отчаянии, — сможет ли он выходить за пределы дома! Мы ничего не знаем!

Дэмьен обнял ее и погладил по спине, но напряжение ее не прошло. Она отодвинулась и сказала спокойно и задумчиво:

— Мне нужно уйти, Дэмьен.

— Нет, нет! — воскликнул он испуганно.

— Да, нужно. — Она смотрела в окно, а в глазах ее была боль. — В отличие от нашей звезды я не обладаю устойчивостью.

— Но ты, Сара, — сказал он пылко, — ты — величайшая… единственная реальность в моей жизни.

— Я должна узнать, к какому времени я принадлежу. Я и наш ребенок.

Дэмьен совершенно пал духом.

— Ты говоришь так из-за этого случая с теткой?

— Он лишний раз доказал мне, как неустойчиво мое пребывание здесь.

— Но, дорогая, разве ты не прочла там, в настоящем, мои слова? Разве я не написал: Я встретил ее, и с ее помощью все мои терзания миновали?

— Откуда мне знать, что ты говоришь именно обо мне? — сдавленно сказала она.

Он обнял ее.

— О Боже, как ты можешь сомневаться в этом?

Она припала к мужу, слезы ручьями текли по ее лицу. Сердце у нее разрывалось при мысли о разлуке, но выбора не было.

— Дэмьен, я должна побывать еще раз в будущем и попытаться найти записи или что-нибудь. Мне необходимо доказательство, что я и ребенок принадлежим твоему времени.

— Но, Сара…

Она оттолкнула его и продолжала:

— Послушай, Дэмьен, все дело в ребенке. Разве ты не видишь, что все крутится вокруг него? У нас нет права решать судьбу существа, которому мы дали жизнь. Я должна узнать, где на самом деле должен жить наш малыш.

Он долго смотрел на нее, потом вздохнул.

— Если так, позволь мне пойти с тобой.

— Ты не принадлежишь к моему миру, ты должен остаться здесь и закончить мемуары. — Он в отчаянье отвернулся, а она продолжала: — Винси не хотел, чтобы ты до конца дней своих оплакивал его. Вот почему так важно, чтобы ты закончил свою работу, пока меня не будет. И все рассказал — в том числе и о том, как он умер.

— Все? — спросил он растерянно.

— Да, все. Дай ему уйти, Дэмьен. И сделай это сам, без меня. Со мной это, наверное, не получится.

— Как ты можешь так говорить?

— Это единственно возможный вариант.

— А что же дитя? Ты на сносях, и путешествие во времени может повредить вам обойм.

— Не думаю. Никакого вреда от временной преграды раньше не было. И я буду осторожна. Обещаю, что вернусь до того, как он родится. Вернусь с ответами.