Страсть и сомнения - [4]

Чад разозлился. И обиделся. Пусть Джим и старше его по званию, но мог же он послать Джарнигана для опроса любопытных, вместо того чтобы поручать такое дело напарнику. Однако впереди была долгая и утомительная ночь, поэтому Чад решил, что лучше не задираться и сохранять хладнокровие.

– Да, конечно, – пробурчал он и двинулся по подъездной дорожке на улицу.

Джим достал из внутреннего кармана плаща блокнот с шариковой ручкой и обратился к Джарнигану:

– Во сколько вы с напарником прибыли на место происшествия?

– В десять сорок семь.

Джим записал время, адрес места происшествия, температурные и погодные условия. Семнадцать градусов. Прохладно, ясно, небо звездное.

– Расскажи, что вы обнаружили по прибытии?

– Ну… э-э… парень, который звонил на 911, встретил нас в дверях. – Джарниган оглянулся через плечо. – Делл завел его в дом, они сейчас в гостиной.

– Продолжай.

– Парень сказал, что обнаружил потерпевшую по прибытии. Они… э-э… у них было назначено свидание. Он сказал, что, когда приехал, она была уже мертва.

– Я пройду внутрь, – сказал Джим. – Ты оставайся здесь. Поможешь сержанту Джорджу. И не позволяй ему запугивать себя.

– Нет, сэр. Я имею в виду, так точно, сэр, не позволю.

Джим прошел в большой холл с мраморным полом, окинул взглядом ведущую на второй этаж широкую лестницу. Над головой ярко сияла хрустальная люстра. Двустворчатая дверь слева была закрыта, но симметрично расположенная такая же дверь справа была широко распахнута, открывая взору гостиную размером где-то шесть на шесть метров. Дубовый паркет. Камин. Огонь не разожжен. Деревянная каминная полка с вычурной резьбой. Традиционная отделка, созданная, очевидно, очень дорогим дизайнером интерьеров.

Коренастый полицейский в черной униформе беседовал с мужчиной, одетым в дорогой темный костюм в сочетании с белой рубашкой и красным галстуком. Джим подошел к двери в гостиную, и мужчины уставились на него.

– Офицер Трейси, я лейтенант Нортон. Отдел по расследованию убийств.

– Да, сэр.

– А кто это с вами?

Высокий широкоплечий мужчина повернулся к Джиму. Волнистые черные волосы и черные глаза, бронзовая кожа и красивые, испанского типа, черты лица.

«Дьявол с приятной наружностью. Не то чтобы красавчик, как Чад, но здорово впечатляет», – подумал Джим.

– Я Куинн Кортес. – Прищурившись, мужчина взглянул Джиму в глаза. – Это я обнаружил тело мисс Вандерлей.

Куинн напрягся, разглядывая детектива из отдела по расследованию убийств. Где-то он уже видел это лицо. Грубые черты. Короткие каштановые волосы. Возраст – от тридцати пяти до сорока. У Куинна была хорошая память на лица. Полицейский представился Нортоном. Лейтенант Нортон был сантиметров на пять выше Куинна, худощавым, но с хорошо развитой мускулатурой. В утратившем вкус к жизни взгляде его проницательных синих глаз сквозила боль.

– Тот самый Куинн Кортес? – лишенным эмоций голосом спросил Нортон.

– Да, тот самый Куинн Кортес.

– Вы же только что выиграли дело Макбрайера в Нашвилле, – сказал Нортон. – Что привело вас в Мемфис сегодня вечером?

– Лулу… мисс Вандерлей позвонила мне днем и предложила вместе отпраздновать это событие.

– Не могли бы вы восстановить в деталях, как все было с того момента, когда вы подъехали к дому, и вплоть до приезда полицейских?

– Конечно. – Куинну была хорошо известна эта процедура. Будучи адвокатом по уголовному праву, он завязывал дружеские отношения и наживал врагов во многих штатах, где, помимо его родного Техаса, процессуальные нормы позволяли ему вести практику.

– Это ваш «порше» припаркован на подъездной дорожке? – спросил Нортон.

Куинн подтвердил это кивком. Неужели Нортон из тех, кто автоматически испытывает к человеку неприязнь уже только за то, что тот богат и пользуется известностью? В таком случае он пополнит ряды тех идиотов, что, зеленея от зависти, пытались испортить Куинну жизнь. Однако все они убедились в том, что не так-то просто запугать Куинна Кортеса. Правда, прежде он никогда не попадал в подобную ситуацию – никогда не был подозреваемым в деле об убийстве. Куинн прекрасно понимал, что, будучи любовником Лулу, который и обнаружил ее тело, он автоматически становится первым в списке лиц, подпадающих у полиции под подозрение.

– Я приехал сюда около половины одиннадцатого, – сказал Куинн. – Припарковался, покинул машину, подошел к двери и открыл ее ключом, который Лулу прятала под половиком. – Нортон бросил на него косой взгляд и нахмурился. Куинн кивнул: – Да, я знаю, что хранить ключ в таком очевидном месте было не очень-то разумно с ее стороны, но такой уж была Лулу. Ей нравилось играть с опасностью.

– Она всегда была такой?

– Да, черт возьми. Иначе почему бы она вела такой образ жизни? Коль скоро вы ничего не знаете о Лулу, позвольте сообщить вам, что эта женщина любила щекотать себе нервы. Она совершала затяжные прыжки с парашютом, занималась альпинизмом, подводным плаванием и, начиная с пятнадцати лет, постоянно путалась с плохими парнями.

– Вы так давно знаете эту женщину – с пятнадцати лет? – задал следующий вопрос Нортон.

Куинн покачал головой:

– Нет, но она любила откровенничать, а знавшие ее много лет люди подтверждали то, что казалось мне сущим вымыслом.