Страшные сказки ведьмы-воровки - [5]

Детектив начал рыскать по комнате, словно ищейка, осматривая каждый уголок, чтобы ничего не пропустить. Госпожа Эннисон тихо стояла, не шевелясь возле двери. Под кроватью была толща пыли, которая осела на застывший воск. На полу виднелись белые разводы, словно кто-то не очень старательный наспех помыл здесь полы, не удосужившись заглянуть под кровать. То ли это девушка не отличалась аккуратностью, то ли служанка не добросовестно выполняла свою работу.

– Скажите госпожа Эннисон, ваша прислуга часто убирала комнату Эмили? – поинтересовался Мур, рассматривая бумаги на столе девушки.

– Нет, Эмили всегда сама убирала свою комнату. Это было ее личное пространство, она была очень самостоятельной девочкой.

– Что ж, но после ее кончины, тут все же мыли полы?

– Нет, я не захожу в ее комнату. У меня просто не хватает духу зайти и осознать, что моя дочь больше сюда не вернется. А служанка боится духов – она верит в мистику и поэтому, обходит комнату Эмили стороной, – женщина облокотилась на косяк двери, боясь сделать лишнее движение.

На одном из помятых листков на столе Мур обнаружил странные знаки, напоминающие ему те, с которыми ему частенько приходилось сталкиваться в прошлом деле. На обороте было написано, предположительно кровью: «Умри». Мур нахмурился, чувствуя неладное. Открыв ящик стола, он обнаружил там лунный камень небольшого размера. Все это ему казалось странным, и как бы он не хотел связывать это дело с нечистью, все указывало на ее присутствие.

– Ваша дочь в последнее время странно себя вела?

– Не то что бы странно. Она стала более самостоятельной после того как устроилась на работу. Стала более закрытой от нас с отцом.

– Кем она работала? В газетах писали разную информацию на этот счет.

– Ну, – мать замялась, – перепечатывала тексты, которые переводили в издательстве «Альбинос». Поначалу ей там очень даже нравилось, но со временем она стала более подавленной. Каждый вечер она задерживалась допоздна. Совсем перестала спать, мало ела – стала такой худенькой. Эта работа выпивала из нее все соки.

– Начальство перегружало ее? – продолжал рыться в бумагах Мур.

– Честно, я не знаю. Однажды я позвонила в издательство, но там ее уже не было. На мои вопросы, где она ходит после работы, она отмахивалась, говоря, что веселится в кафе с новыми подружками. Эмили была очень общительной девочкой.

– Так выходит это вовсе не работа выпивала из нее все соки? Тут что-то другое…

Мур вдруг случайно заметил застывшие капли крови на столе. Их было совсем не видно из-за темно-багрового цвета столешницы. Детектив стал мрачнее тучи.

– Вы видели ее новых подруг?

– Нет, но зато я видела директора издательства. Он приходил свататься к Эмили, но она ему отказала. Они очень долго разговаривали на кухне, потом начали ссориться, и он выбежал как ошпаренный. Больше я его не видела. Но после Эмили также ходила на работу, будто ничего и не произошло.

– О, это довольно-таки интересная информация.

В любом другом случае Мур бы уже обрадовался, что, наконец, нашел зацепку. Но скорее всего в этот раз эти любовные страсти не имели к делу никакого отношения.

– Как она себя вела в последний раз, когда вы ее видели? – нахмурился Мур.

– Да, как обычно, ничего особенного… Она пришла около двух часов ночи. Мы вновь повздорили на этот счет, и она отправилась к себе в спальню. Хочу отметить, она была в трезвом состоянии.

Мур начал тщательно отряхивать свои брюки. Это означало, что тут ему выяснять больше нечего.

– Знаете, госпожа Эннисон! Это все, черт возьми, до ужаса пугает. Но вы не волнуйтесь, я не полиция, я найду убийцу вашей дочери, во что бы то ни стало. – Лисц не переставал мысленно любоваться собой, чувствия себя героем. Он поднял голову, и с ужасом заметил застывший взгляд госпожи Эннисон. Ее глаза были словно стеклянные и неживые – Мур чуть не лишился души от такой жуткой картины.

– Вы право напугали меня сейчас, – перевел дух Мур, – что с вами? Что-то вспомнили?

– Что вы такое говорите? – чуть ли не зашипела женщина, – моя дочь… она убила себя сама!

Вмиг госпожа Эннисон перестала походить на себя – ее лицо сделалось белее снега, а узкие губы задрожали. О, как же она была зла! Удивительно, на секунду детектив подумал, что женщину подменили, пока он отряхивал свои штаны.

– Прошу прощения, я вовсе не хотел вас обидеть… Я всего лишь хочу помочь вашей семей разобраться в данном деле! – оправдывался уже второй раз за день Мур, не ожидая такой агрессии в свой адрес.

– Выметайтесь вон! Вы лишь хотите себе славы! О, я знаю вас, детектив Лисц, что пожалел демона, который сожрал полгорода! Вы не способны разобраться даже в себе, как смеете вы прикасаться к моей мертвой дочери!

У госпожи Эннисон началась настоящая истерика. Агония, что ее обуяла, словно была послана самим дьяволом. Мур мог поклясться, что в тот момент эта женщина была одержима каким-то очень злым духом. При этом злым, именно на Мура.

Детектив мигом сбежал по лестнице, попутно хватая свои вещи. Он вылетел на улицу и еще несколько кварталов бежал сломя голову. Он находился в таком шоке, что не мог остановиться.

«Что произошло? Какого черта тут вообще твориться?! Что не так с этой женщиной?» – у Мура было слишком много вопросов и ни одного ответа. – «Где это видано, чтобы мать девушки покончившей с собой, самозабвенно верит в это, да еще с пеной у рта доказывает это детективу?! Она явно была не в себе и чертовщина какая-то происходит до сих пор в их мрачном домишке!»