Страшно только в первый раз - [10]

Петр задумался: может, в словах Пресницкой звучит скрытая просьба – разрушить эту идиллию голубков? Ведь не к кому-то она обратилась, а именно к нему, бывшему мужу Эллы. И это при том, что она не знает историю странного появления его бывшей супруги на стоянке.

«Не уходишь ли ты, Фролов, в глухую ревность, граничащую с бредом? Причем с головой, с потрохами! Эта пьяная обиженная курица тебе мастерски капает на мозги, подбрасывая хворост в огонь, а ты и уши развесил! Тобой элементарно манипулируют, доктор!»

– Но вам ничего не угрожает, поверьте, – расслышал он среди гомона застолья. – В отличие от меня. Уж я-то знаю. Меня он точно бросил, улетел… молодой орел.

– Что вы хотите этим сказать?

– То и хочу, – она взглянула на него поверх очков своими чуть раскосыми серыми глазами. – Ваша бывшая супруга его не интересует. Может, пока не интересует… Пока гром не грянул. Но может скоро грянуть, все под Богом ходим. И тогда он совсем по-другому на нее посмотрит. Я знаю, что говорю!

Шоу американских толстяков

Петр почувствовал, что поначалу удачно складывающийся пазл вдруг обнаружил несоответствие, словно доктору изменило зрение. Причем огрехи высвечивались в разных местах – то там, то тут. Он вдруг перестал что-либо понимать, утратил логику происходящего.

– Выражайтесь понятней, – он готов был чем-нибудь огреть Пресницкую, лишь бы вернуть ей ясность ума. – Что значит «пока не интересует». С чего бы это?

– Вы не очень-то галантный кавалер! – цокнула языком Пресницкая, скосив глаза на свой пустой бокал. – У дамы нет напитка, а вы про что?

Петр уже собрался налить ей, как услышал разгорающийся спор между Ингой и Энтони. Он помнил, что его бывшая любовница была убежденной вегетарианкой, читала много литературы по разгрузочным диетам. В память почему-то врезалась ее фраза о том, что складка на животе должна быть такой же, как на лбу.

– Не хочу я тебе ничего доказывать, – возбужденно бурчал квадратный Сбитнев, в котором без труда угадывалась как минимум вторая степень ожирения. – Господь велел приносить скотину в жертву. Вот пост – другое дело, а во все остальные дни…

– Я за тобой наблюдаю, – невозмутимо твердила Инга, открывая бутылку минералки. – Ты за заливным уже горячее отправил в желудок, и это не считая спиртного и оливье. А водка – это серьезные калории!

– Вот и посвящай всю жизнь их подсчету. А я жить хочу. Сейчас масса способов быстро и без последствий сбросить вес. Хоть двадцать кило в месяц!

Инга снисходительно покачала головой, как бы говоря: «У-у-у, как все запущено!» Вслух она высказалась несколько иначе:

– Все, что сбрасывается быстрее трех кило в месяц – либо онкология, либо недиагностированный диабет первого типа, либо все это временно, то есть скоро килограммы обязательно вернутся. Кстати, недавно американцы провели интереснейшее наблюдение. Оно длилось два года с лишним. Шоу Маккормик – для тех, кто интересуется. Могу рассказать, если хотите.

Со всех концов стола послышались заинтересованные голоса, один лишь Сбитнев сидел и молча улыбался, дескать, мели, Емеля…

– Американцы – люди конкретные, – начала издалека Ревенчук, зачем-то подмигнув Петру. – И если какую-то цель поставят, то расшибутся в лепешку, но сделают. Они нашли спонсоров, разыскали пятерых самых тучных людей, вес которых зашкаливал за полторы сотни. Я все привожу в килограммах, не в фунтах, чтобы было наглядней…

– Мы понимаем, не лохи, – уточнил Лунегов, за что был удостоен такого испепеляющего взгляда рассказчицы, что замолчал и принялся накручивать на палец свои кудри.

– И в одном из выпусков шоу толстякам было поставлено условие: если они за год достигнут идеальной массы тела, ориентируясь на свой рост, то получат сто тысяч долларов. Маккормик, если вы помните, сама – толстуха, заявила это на всю страну. Естественно, всех официально взвесили, все зафиксировали. Никто из зрителей не верил в успех, подчеркиваю, это были те еще толстяки.

– Что им разрешалось делать? – поинтересовалась Монро. – Фитнес, тренажеры, диеты, сжигатели жира? Мне, надеюсь, такое не грозит, но, на всякий случай, надо… взять на вооружение.

Последние слова девушки потонули в хохоте.

– Уж кто бы говорил, Анжел, – хохоча громче всех, заметила Пресницкая. – Помалкивай уж!

– Можно было использовать любые методики, – продолжала Инга поставленным голосом, – вплоть до липосакции. Понимаете, это были люди, которые вообще никогда не худели, только полнели. Но сумма в сто тысяч кого угодно заинтересует. За редким исключением.

И снова Инга бросила короткий взгляд на Петра, чем вывела его окончательно из себя. Он, что ли, это редкое исключение?

– Ладно, не томи, – взмолилась Элла. – Хоть один достиг поставленной цели? Все-таки год – достаточный срок.

– Все пятеро достигли, представляете! Выпуск, когда они демонстрировали свои стройные фигуры, набрал фантастический рейтинг, был напичкан рекламой по самое «не хочу» и, тем не менее, оправдал себя. Каждый получил свой выигрыш, но никто не знал, что им уготовано на десерт.

– Ха-ха, это еще не все? – восторженно заметил Буйкевич, собираясь выпить за окончание рассказа. – А я-то обрадовался, лопух!