Страшно только в первый раз - [12]

– Иди ты! – Энтони присел на корточки возле урны. – Этого еще не хватало! Кто его пригласил?

– Я бы и сам хотел знать кто, – щелкнул пальцами Петр. – Это ключевой вопрос на сегодня. И главное – зачем. Не может быть, чтобы просто так, без всякой цели. Что-то тут неладно в этом приглашении.

На уролога было больно смотреть. Затушив сигарету о край урны, он поднялся и застыл – растерянный, неприкаянный.

– Хоть не спи всю ночь, честное слово.

– Это как это – не спи? – развел руками Петр. – После такого возлияния? Никак нельзя.

– Ладно, посмотрим, куда кривая выведет, – махнул рукой Сбитнев. – Я, в крайнем случае, могу и в рыло заехать. Пусть только попробует!

– Вот это по-нашему, – улыбнулся Фролов.

Смартфон коллеги снова подал сигнал. На этот раз Петру удалось краем глаза увидеть дисплей.

Возвращаясь в кают-компанию в одиночестве – Сбитнев ушел за камерой, – Петр твердо знал, что это не эсэмэски. На смартфон Энтони поступала информация совершенно иного характера. Но какого именно – Петр не знал. Что делать – он не был продвинутым юзером и не раз пожалел об этом за свою жизнь. Спросить у Антона он постеснялся – не его это дело.

За столом было по-прежнему шумно. Инга снова спорила, на этот раз с Эллой. Речь касалась платных услуг.

– И так всех зажали, дальше некуда, – горячо говорила бывшая супруга Петра. – Будто у нас зарплаты, как на Западе. Ответственность – та же, уровень подготовки даже выше. С тем же лазером. Ведь помогает же процедура, пользуется спросом…

– Не только с лазером, – отчаянно жестикулируя, Инга выдавала аргумент за аргументом. – В гинекологии у нас полно платных коек, кладут на медаборты со стороны, проводят как работников профильного предприятия, то есть бесплатно, а денежки – себе в карман. Это как называется?

– Конечно, – усмехнулась в ответ Элла. – Вы же с Пресницкой подруги, ты про гинекологию знаешь все. Или почти все.

– Я правильно понял, девоньки, – вклинился в спор Стас Буйкевич. – Если Ингу Яковлевну поставят у руля медсанчасти, то всем платным услугам придет кирдык? На что тогда жить станем?

– Ни в коем разе! – возразила та, о которой только что говорил Ковбой. – Просто я наведу порядок. Нельзя зарабатывать за счет других! Необходимо все средства проводить через кассу.

– Применительно к гинекологии это звучит так, – кивая головой, резюмировал Стас, – хочешь зарабатывать на медабортах – делай их где-нибудь в другом месте. На криминал толкаешь, голубушка!

В кают-компании появилась Пресницкая, нетвердой походкой направилась к своему месту. Петр вспомнил, что несколько минут назад она изъяснялась загадками относительно Лунегова и Эллы.

– Что тут про гинекологию говорят в отсутствие гинеколога? – заявила она, усевшись рядом с Петром. – Это не дело!

Сбитнев, колдовавший до этого над смартфоном, отложил его в сторону и, взглянув в глаза Олеси, спросил:

– Говори честно, все свои медаборты через кассу проводишь или что-то себе в карман кладешь?

Уловив двусмысленность вопроса, подвыпившая гинеколог поправила очки и, ничуть не смутившись, парировала:

– Да будет тебе известно, что у меня медабортов пока не было. И если я забеременею, то непременно буду рожать, поскольку первый медаборт, даже на ранних стадиях… так называемый фармаборт… как правило, бесследно для организма не проходит!

Под аплодисменты и хохот взбудораженный Энтони уточнил:

– Для организма кого – пациентки или врача?

Пресницкая по достоинству оценила шутку уролога, изобразив аплодисменты. Потом наклонилась к Петру и вполголоса заметила:

– Это они без меня сцепились? Я имею в виду твою Эллу с Ревенчук. Немудрено. Обе – кандидатки на место главврача, которое вот-вот должно освободиться. Набирают очки. Кирилл Станиславович на пенсию собрался, вот и грызутся. Правда, у Инги шансов побольше, все-таки кандидат наук.

– Странно, – задумчиво ответил Фролов, глядя то на Эллу, то на Ингу. – Мне она ничего об этом не говорила. А еще есть кандидаты?

– Возможно, но я про них ничего не знаю. Основные фаворитки – эти две. Они, кстати, не скрывают своих амбиций. И совершенно зря! Главврач – не президент, не депутат, его не избирают, а назначают. Как в Москве решат, так и будет.

– А Кирилл Станиславович – это нынешний главврач?

Олеся в ответ кивнула, снова поправила очки и начала рассказывать о заслугах собравшегося на пенсию, но Петр не слушал. Он задумался, много ли еще секретов от него у бывшей супруги. Надо же: собралась пересесть в кресло главврача, а ему – ни слова. Сюрприз на сюрпризе сидит и сюрпризом погоняет.

Неожиданно на глаза Петру попался Сбитнев с камерой «Sony». Он, не спеша, двигался вокруг стола, медленно переводя объектив камеры с одного лица на другое.

– Ишь, приступил к своим обязанностям, – процедила сквозь зубы гинеколог. – Оператор, блин.

– Мне кажется, вы его недолюбливаете, – предположил Петр, взглянув на Пресницкую. – В чем он провинился?

– За что его любить? Порвись на мне платье, к примеру, в самом пикантном месте, он сразу же наведет туда камеру. Операторское искусство зависит еще и от того, в чьих руках камера.

Увидев, как официант поставил перед ним распечатанную бутылку красного сухого вина, Петр наполнил бокал соседки. Она, едва он поставил бутылку на место, тотчас схватила бокал: