Страшная и ненужная - [3]
— Жди теперь, пока все разогреется, — сказала Лавиния. — Мы уже поели, не стали тебя дожидаться.
— И правильно, нечего голодными сидеть, — устало пробормотал Синтр. Жена слегка наклонилась к нему и посмотрела на него более внимательным взглядом, и алхимик, сообразив, что может себя выдать, улыбнулся ей теплой, но усталой улыбкой. Лавиния, ничего не сказав, тоже чуть улыбнулась и ушла в кухню. Синтр вздохнул с облегчением: она ничего не заподозрила, он сумел убедить ее, что просто очень устал. Ужинал он в одиночестве, с трудом заставляя себя проглатывать вкусные, по всей видимости, куски, которые ему казались абсолютно пресными и словно бы резиновыми. Впрочем, Синтр старался есть помедленнее не только из-за того, что совсем не чувствовал голода. Он знал, что как только закончит, Лавиния начнет расспрашивать его о работе, а двойняшки — требовать, чтобы он поиграл с ними в несколько разных игр одновременно. А ему нужно было время, чтобы решить, как все-таки следует вести себя с родными в последний вечер. «Им надо что-то сказать… — вертелось у Синтра в голове. — Что-то самое важное, что бы им потом всегда в жизни помогало… Да нет, глупость это! Нет такого рецепта, чтобы помогал во всех ситуациях! А думать головой, прежде, чем что-то сделать, мы с Лавинией их и так всегда учили. И если все-таки не смогли научить, за один вечер я все равно уже ничего не исправлю… Тогда что же мне им сказать?! Ну почему эта зараза Хэлл нас не обманул? Что ему стоило сказать, что у него есть противоядие и к утру он сможет его сварить?! Мы бы все тогда прожили еще один день, как обычно! Ну, пусть не совсем как обычно, но все-таки у нас была бы надежда, что мы можем спастись… Стоп, вот оно! Именно так и надо сейчас действовать. Как будто ничего не случилось. Никаких нравоучений напоследок, никаких истерических признаний в любви — все, как всегда, все, как каждый день!..» Он быстро, чуть не подавившись, доел все, что оставалось у него в тарелке, залпом выпил чашку пахучего травяного чая и вышел из столовой в детскую. Лавиния была уже там — играла с детьми в одну из их любимых игр, путешествие по книжному шкафу. Заключалась эта игра в том, что сын брал пару своих игрушечных солдатиков, и они отправлялись в поход с нижней полки, где стояли детские книги, к самой верхней из тех, до которой дети могли дотянуться, а дочь, вытащив с каждой полки несколько книг, устраивала в освободившемся месте уютные «гостиницы», где путешественников встречали ее любимые мягкие игрушки, у которых солдатики отдыхал, рассказывая обо всем интересном, что видели по пути. Когда Синтр присоединился к игре, Лавиния как раз помогала дочери создать на одной из высоких полок последнее «гнездышко», обставив его «мебелью» из кубиков и вышитых подушечек. Синтр поднял с пола еще одного солдатика, и у игрушек его сына появился еще один попутчик. С которым они, преодолев многочисленные трудности, все-таки добрались до последнего «домика», где их уже давно дожидалась самая любимая из дочкиных кукол. Потом Синтр с Лавинией долго загоняли разгулявшихся близнецов спать и, уже уложив их, рассказывали им начатую в незапамятные времена историю, к которой они каждый вечер, перехватывая друг у друга инициативу, сочиняли продолжение. Наконец, сын и дочь заснули, и их родители, переглянувшись, тихо поднялись со стульев и на цыпочках вышли из детской. «Все, — мелькнула у Синтра мысль. — Больше они меня не увидят. А я — их». Страх и сумасшедшее желание жить накатили на него по новой, еще сильнее, чем раньше, и он, чувствуя, что еще немного, и Лавиния обо всем догадается, прошмыгнул по узкому коридорчику вперед и открыл дверь ванной.
— Я первый в душ схожу, ладно? — спросил он поспешно, пока Лавиния не предложила ему сделать это вместе. Но это оказалось излишней предосторожностью.
— Хорошо, — отозвалась Лавиния. — Но только попробуй потом не дождаться меня и заснуть!
— Что ты, ни в коем случае! — Синтр захлопнул дверь и открыл посильнее воду.
Уж что-что, а заснуть он сегодня точно не сможет — в этом у него не было никаких сомнений. Он присел на корточки перед ванной, взялся руками за ее край и прижался к нему лбом. Кажется, только теперь ему окончательно стало ясно, что все сегодняшние события происходят на самом деле и что он действительно доживает последние часы своей жизни, только теперь, навсегда попрощавшись с любимыми детьми, он понял и прочувствовал это всем своим существом. «А ведь Хэлл и остальные уже наверняка все сделали, — подумал он отрешенно. — Им больше не страшно, они не будут еще несколько часов ждать смерти, а потом мучиться… Может, нужно было все-таки взять ту таблетку? Нет, — он оторвался от ванны, встал на ноги и начал быстро раздеваться. — Ты, Синтр, все сделал правильно. Нельзя было ее брать. У твоих подопытных мышей, на которых ты испытывал передозировку этой красной гадости, возможности избежать боли не было. Так, может, то, что случилось с тобой — это наказание за их мучения?» И, встряхнув головой в тщетной попытке разогнать давящие на него со всех сторон мысли о смерти, он залез под душ. Надо было поторопиться, пока у него еще есть время, пока он еще не чувствует никаких симптомов отравления… Надо выжать из оставшихся у него часов как можно больше, чтобы Лавиния навсегда запомнила эту ночь…
Восстание декабристов жестоко подавлено. Зачинщики повешены, а остальные бунтари с Сенатской площади сосланы в Сибирь на каторгу. Дворяне, честь и совесть офицерского корпуса России, умнейшие, высокообразованные люди, вмиг низвергнуты до уровня самых бесправных каторжан. Втоптано в грязь золото их эполетов, преданы забвению все былые заслуги. У них остались только жены – такие же униженные и опозоренные. А у жен осталось право – на верность и любовь, которое даже император отнять не в силах. И они, изнеженные дворянки, выпускницы институтов благородных девиц, оставляют детей на попечение родных и близких и отправляются в самое безумное путешествие в истории человечества – в промерзшую Сибирь к мужьям, чтобы разделить с ними всю тяжесть царского наказания… Спустя тридцать лет царь Александр II разрешил декабристам вернуться и жить в любом городе, кроме Москвы и Петербурга.
Сказка о том, что исправить можно не только те ошибки, которые мы делаем в школьных тетрадях. Участвовала в 12-м конкурсе «Рваная Грелка» но в финал не вышла. С тех пор была доработана и отредактирована.
Два лисьих племени, живущих по соседству, враждуют уже многие годы. Случайные встречи лисиц из разных стай, как правило, заканчиваются жестокой схваткой. Но бывают исключения…
Рассказ участвовал в конкурсе Мистической фантастики и занял 4-е место, а потом — в конкурсе «Приносящий надежду» и занял 3-е место.
Анна Ахматова и Николай Гумилев. Любили они друг друга или только мучили, не в силах вырваться из сладкого плена муз, в котором каждый из них пребывал едва ли не с самого рождения? Они познакомились, когда ей было всего четырнадцать, а ему семнадцать. Для нее это была только случайная встреча, для него же — любовь с первого взгляда и до последнего вздоха, любовь изломанная, очень недолго взаимная и всегда — трагическая. Получив известие о страшной гибели Гумилева, Ахматова вдруг поняла, что любила его всю жизнь, но сказать об этом Николаю было уже поздно.
Великие люди велики во всем — так принято считать, так должно быть и не должно бывать иному. Великие люди скромны, и это лишь подчеркивает то, как возвышаются они над простыми смертными. Но всегда ли эта скромность ложная, схожая с кокетством? Государь-объединитель Аллюстрии постоянно говорил, что он только солдат, и не более, что все, что было им достигнуто, произошло по воле не его, но женщины. Конечно, все понимали, что он говорил о своей венценосной супруге… А он имел в виду вовсе не её.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.
Вторая война уже окончилась. Наконец-то окончилась служба в Стражах. Что же теперь ты будешь делать? Ведь впереди темное будущее…Примечания автора: Продолжение Рико — https://ficbook.net/readfic/4928129 Рико 3: https://ficbook.net/readfic/7369759Беты (редакторы): ptichkin, Лиса-ЛисьФэндом: NarutoРейтинг: NC-17Жанры: Фэнтези, Экшн (action), AU, Мифические существаПредупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Мэри Сью (Марти Стью), ОМП, ОЖП, Элементы гета, Элементы фемслэшаРазмер: Макси, 290 страницКол-во частей: 46Статус: законченПубликация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика.
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?