Странствующий цирк вампиров - [9]

Так, крутя головами из стороны в сторону, мы добрались до стадиона. Иногда кто-нибудь из нас шел боком или даже задом наперед.

Это здорово трепало нервы.

И внезапно стало только хуже, когда Слим, кивнув головой куда-то налево, сказала:

— Там собака.

Мы с Расти обернулись.

— А, дерьмо, — высказался Расти.

Это была не какая-нибудь Лэсси, Рин-Тин-Тин, Леди или Бродяга. Желтоватого окраса дворняга высотой примерно мне по колено подбиралась к нам неуклюжей качающейся походкой, низко опустив голову и хвост.

— Не нравится мне ее вид, — казал я.

— Дерьмо, — снова произнес Расти.

— На ней нет ошейника, — заметил я.

— О боже мой! — с сарказмом воскликнул Расти. — Думаешь, она потерялась?

— Да пошел ты, — отмахнулся я.

— По крайней мере, у нее из пасти не идет пена, — сказала Слим, предпочитавшая во всем находить положительные стороны.

— И что нам делать? — поинтересовался я.

— Не обращаем на нее внимания и продолжаем идти, — сказала Слим. — Может быть, она просто наслаждается прогулкой на свежем воздухе.

— Как моя задница, — откликнулся Расти.

— Вот этим она как раз и собирается насладиться, — поддел я.

— Дерьмо.

— Ага, и этим тоже.

— Ха-ха, — невесело откликнулся Расти.

Мы слегка ускорили шаг, не переходя все-таки на бег. И хотя мы старались не смотреть на собаку, каждый оглядывался достаточно часто. Пес продолжал двигаться к нам.

— Ох, господи, это очень плохо, — простонал Расти.

Мы были уже недалеко от стадиона. Если бы мы побежали теперь, мы могли бы успеть к нему раньше собаки. Но там не было никакой ограды, ничего, что остановило бы собаку, если бы мы успели первыми.

От скамеек было немного толку — собака, скорее всего, взобралась бы на них так же быстро, как мы.

Мы могли бы взобраться на одну из стоек, поддерживавших софиты, но ближайшая была, по меньшей мере, в пятидесяти футах от нас.

Гораздо ближе находился киоск, в котором, как утверждал деревянный щит на коньке крыши, когда-то продавались «ПИВО — ЗАКУСКИ — СУВЕНИРЫ». Но он, насколько я знал, был заперт с ночи парковочной трагедии.

Мы точно не могли попасть внутрь (мы пробовали как-то раз прежде), но крыша находилась на высоте восьми футов над землей. Наверху мы были бы в безопасности.

— Как вы относитесь к лазанью? — поинтересовалась Слим. Видимо, она думала о том же.

— Ларек с закусками? — спросил я.

— Ага.

— Что? — переспросил Расти.

Мы со Слим переглянулись. Мы могли бы вскарабкаться по стенке ларька и добраться до крыши без особых проблем. Мы были достаточно быстрыми, подвижными и сильными.

А Расти не был.

— Какие мысли? — просил я у Слим.

Она помотала головой и пожала плечами.

Внезапно собака бросилась нам наперерез, повернулась и застыла, широко расставив лапы. Она опустила голову и зарычала — с оскаленных зубов текла слюна. Безумным левым глазом она пялилась на нас. Вместо правого зияла черная, сочащаяся чем-то липким дыра.

— А черт, — пошептал Расти. — Мы влипли.

— Спокойно, — произнесла Слим ровным голосом. Я не понял, разговаривала ли она с Расти или с собакой. Может быть, с обоими.

— Нам конец, — продолжал стенать Расти.

Оглянувшись на него, Слим спросила:

— У тебя есть что-нибудь, чтобы ей скормить?

— Что, например?

— Еда?

Он слабо мотнул головой. С кончика его носа сорвалась капелька пота.

— Ничего? — переспросила Слим.

— У тебя всегда с собой еда, — удивился я.

— А сейчас нет.

— Ты точно уверен? — уточнила Слим.

— Я его съел, еще в лесу…

— Что съел? — спросил я.

— Дин-донг.[10]

— Ты успел съесть дин-донг, пока мы были в лесу?

— Угу.

— И почему мы этого не заметили? — удивился я.

— Я съел его, когда ходил пописать.

— Круто, — пробормотала Слим.

— Он слишком маленький, чтобы поделиться с вами, так что…

— Мог бы оставить немножко для этой псины баскервилей, — заметила Слим.

— Откуда же мне было знать…

Псина издала раскатистый рык, звучавший так, будто ее глотка была наполнена мокротой.

— У тебя что-нибудь есть, Дуайт? — спросила Слим.

— Не-а.

— У меня тоже.

— Что же нам теперь делать? — заскулил Расти. — Народ, если она нас покусает, нам сделают прививку от бешенства. Воткнут такую здоровую иголку прямо в живот и…

Слим медленно присела и протянула руки к собаке, которая в ответ прижала уши и испуганно зарычала.

— Ты уверена, что стоит это делать? — спросил я.

Не обращая на меня внимания, она заговорила с собакой тихим певучим голосом:

— Привееет, пеесик. Привет, паарень. Ты ведь хороший, да? Ты хочешь поесть? А? Мы бы дали тебе чего-нибудь, но у нас ничего нет.

— Эта псина откусит тебе руку, — забеспокоился Расти.

— Нееет, не откуусит. Он же хороооший песик. Ты ведь хороший песик, правда?

Собака прижалась к земле, продолжая рычать и скалить зубы.

Вокруг нас валялись куски битого стекла, мелкие камешки, несколько сигаретных бычков, листья и веточки, которые, наверное, принесло ветром из леса, грязная раздавленная пачка из-под «Лаки Страйк»,[11] пивные банки, такие же сплюснутые, как пачка, безголовая змея, облепленная муравьями, чей-то потерянный носок… куча всего, но ничего, что можно было бы использовать как оружие.

Слим по-прежнему сидела, протягивая руки к собаке и приговаривая все тем же мурлыкающим тоном:

— Ты хорооошая собачка, а? Почему бы вам, парни, не поглядеть, сможете ли вы забраться на этот слаавный ларечек, да, собачка? Даааа, хороошая собачка. Может быть, Дуайт сумеет втянуть Расти наверх, и они вдвоем подождут меня на крыше этого слааавного ларечка? Хорошая мысль, да, собачка? Даааа, отличная…