Странствия Властимира - [165]

Отошедший к лошадям Мечислав вернулся с криком:

— Буян. Чара пропала!

Все мигом обернулись в его сторону. Юноша был бледен и испуган.

— Ты хорошо смотрел? — Буян поймал его за плечи. — Все проверил?

— Все, — простонал Мечислав, — Они все тороки посрезали… Наверное, за нею и были посланы.

Гаральд взвыл и поднялся на задние лапы, обнимая передними юношу за шею.

Опираясь на загривок Синдбада, на голоса подошел Властимир. Он слышал весь разговор и не стал переспрашивать.

— Что же, — только и промолвил, — все насмарку?

— Да, — признал Буян, и все обернулись на него, удивленные его тоном. — Все кончено… Хотя… Мечислав, ты всех лошадей проверил?

— Твоего коня в первую очередь, а потом лошадей этих черных, — отмолвил юноша. — А на моего я даже не смотрел — и так видно, что торока отрезана.

— Осталась еще одна лошадь, — спокойно молвил Буян. — Облак!

Жеребец бродил неподалеку. Услышав свою кличку, он вскинулся и фыркнул.

— Облак? — ахнул Мечислав. — Но…

— Прежде чем отослать князя, я подходил к его коню, — сказал Буян, — Если он не потерял Чару во время скачки по лесу, она у князя.

Жеребец подбежал и ткнулся носом ему в ладонь. На боку у седла болтался крепко завязанный мешок.

Мечислав первым оказался подле и ощупал его.

— Есть! — радостно воскликнул он. — Здесь!

Одним движением он сорвал мешок и, на ходу вытаскивая Чару, вернулся к спутникам.

Чара была извлечена на свет, и все — даже Облак — столпились вокруг юноши, что бережно держал ее на руках, как младенца. Лицо его светилось счастьем, губы дрожали от волнения. Подержав ее немного, он протянул Чару Буяну, но тот покачал головой:

— Князю дай! Его конь вынес ее.

Гаральд только ахнул, от неожиданности теряя дар речи, но юноша уже вкладывал Чару в ладони Властимира.

Бережно придерживая ее одной рукой, князь ощупал края и точеную ножку. На ощупь она была твердая и теплая, как живая, и чуть шероховатая.

На глазах вконец пораженного Гаральда, который только переводил взгляд с одного славянина на другого, Буян забрал Чару у князя.

— Не время стоять да ждать, — молвил он, — время дело исполнять. Кощей скоро узнает, что мы не только Чару добыли, не только Змея одолели, но и источник с живой водой сыскали. Вышлет он своих слуг на нас, а потому нам надо торопиться.

С этими словами он направился к ручью. Там, где туша Змея перегораживала русло, уже натекла лужица шириной в пять-шесть локтей. Опустившись на колени, он осторожно, чтобы не коснуться воды руками, погрузил край Чары в воду и наполнил ее доверху. Вода в ночи казалась непрозрачной и тягучей, словно кровь.

Не вставая, Буян смочил пальцы в Чаре и осторожно промыл рану на плече и рассеченный лоб, проверяя на себе-силу живой воды. Только влага коснулась раны, как она перестала болеть. Не веря глазам, гусляр смотрел, как рана быстро и незаметно затягивается.

Буян встал с колен, прижимая Чару к груди.

— Князь, — позвал он. — Подойди!

Мечислав было подхватил Властимира под локоть, но тот по голосу друга догадался, что его ждет, и, отстранив юношу, пошел сам.

Буян встретил его, остановив легким касанием. Передав Чару подошедшему Мечиславу, он осторожно снял повязку с лица князя, обнажив розовые провалы, чуть прикрытые веками и залитые присохшей кровью. Смочив повязку в воде, он промыл глаза другу.

Почувствовав влагу на лице, Властимир плотно зажмурился, затаив дыхание. Если бы мог, он закрыл бы лицо руками, чтобы не разочаровываться, но Буян отводил его пальцы.

Повязка пропиталась размоченной кровью, и гусляр отбросил ее. Почерпнув воду ладонями, он последний раз омыл лицо князя.

Тот стоял, плотно закрыв глаза и не решаясь открыть их. Поддерживая его, гусляр взял князя за руки.

— Не бойся, — позвал он. — Посмотри на меня.

От натекшей с ресниц влаги щипало глаза. Подивившись, Властимир по привычке потянулся протереть их, да так и застыл, донеся руку до лица. Пальцы нащупали под кожей век… глаза.

— Открывай, но не спеша, — упредил его Буян, — и не бойся — на улице ночь.

Подчиняясь настоянию друга, Властимир приоткрыл глаза.

Все расплывалось в сером тумане, но непроглядный мрак отступил навсегда. Ахнув, князь в первый миг опять хотел закрыть ресницы, но Буян перехватил его руки.

— Смотри! — крикнул он повелительно. — Смотри на меня! Глаза друзей встретились.

Слезы потекли из глаз князя, смывая последние остатки тьмы. В неверном сером полумраке ночи Властимир увидел знакомое лицо гусляра. Глаза его сияли, на губах все шире расплывалась улыбка.

— Ну, здравствуй, Властимир, — сказал Буян, — Хороший сегодня день, не правда ли?

— Самый лучший! — воскликнул князь. — Самый светлый!

И друзья горячо обнялись.

Выпустив наконец гусляра, князь обернулся к остальным своим спутникам.

Прямо перед ним стоял невысокий коренастый юноша со встопорщенными льняными волосами и несколько растерянным взглядом. Он смущенно отвел глаза, когда князь поприветствовал его как равного, и покраснел.

Волки-оборотни задрали морды, повиливая хвостами. Властимир потрепал их за ушами.

— Подождем до утра, — сказал он, — и тогда мы сможем поприветствовать друг друга как полагается!

Оборотни, кажется, не имели ничего против ожидания, но Буян опять взял Чару.