Странствия по поводу смерти - [25]

Это было в самом начале учебного года, но и спустя несколько месяцев учительница не забыла того случая, когда рядовая школьница сделала ей замечание и пришлось исправлять отметку, потому что какая-то психованная бабушка позвонила директору и пригрозила пожаловаться выше, что учитель русского языка неграмотный, надо таких людей увольнять!

Тем временем Лена уже выходила за дверь.

– На педсовет нарываешься? – крикнула ей вслед учительница. – Сядь немедленно, или обещаю – тебе обеспечена двойка в четверти! Несмотря на твою бабушку! И ни на какие увольнения! Мы не боимся!

Но Лена не остановилась.

Остановилась она только уже около дома. Она быстро стянула резинку с волос, достала из рюкзака ленточку и заплела косу.

И уже было стала набирать код, как вдруг поняла: домой как раз идти нельзя, именно из-за бабушки. Та бы просто побила ее палкой за прогул. Она не раз уже замахивалась на девочку по любому поводу, но мама подбегала и перехватывала палку. Ей самой частенько доставалось, но она единственно чего не разрешала – это трогать маленькую дочь. Мама поэтому старалась ездить за продуктами на оптовый рынок именно утром, когда дети были в школе. Она нашла самый дешевый рынок, на окраине, и волокла оттуда тяжелые сумки, стараясь успеть к приходу дочери.

И сегодня как раз был день покупок.

Это вообще был тяжелый день, бабушка специально сидела дома, караулила мамин приезд и потом проверяла все по чекам, взвешивала на безмене, устраивала скандал, что ее нагло обманывают. И Лена, понимая, что домой нельзя, побрела по улице. Стояла сырая, промозглая погода, дул ледяной ветер, пронизывая старую курточку, которую бабушка принесла явно с помойки еще весной и велела Лене выстирать ее и носить. Куртка оказалась на вырост, но бабушка была довольна: не скоро придется доставать новую. Рукава Лене пришлось подвернуть. Ветер всегда продувал свободно болтающуюся куртку насквозь. Дети, конечно, смеялись над Леной. Тем более что в рюкзаке у нее постоянно лежала толстая зеленая вязаная шапка из свалявшейся шерсти. Это был самый первый опыт Лены в вязании, бабушка принесла откуда-то старый шерстяной свитер (с той же помойки, наверно), велела его распустить, шерсть выстирать, смотать и учиться вязать шапки. И то, что Лена связала себе, а потом и маме, бабушка в наказание велела им носить: наработали, сами и расхлебывайте.

– Нечего вам красоваться, двум уродкам, все равно замуж вас никто не возьмет, нищенок, а просто так, бесплатно крутить юбками я не позволю, нет! Хватит!

Бедная Лена надевала шапку на косичку только при выходе из дома, под критическим взглядом бабушки, а уже на лестнице снимала свой зеленый кошмар и прятала в рюкзак.

Мама же это безобразие безропотно носила. Может быть, ей нравилось, что шапку для нее связала дочка. Или вообще она не хотела хорошо выглядеть, после того как исчез из жизни ее муж.

Теперь, отойдя от своего дома на порядочное расстояние, Лена подумала: сейчас я погуляю и вернусь домой в конце уроков, бабушке ничего не скажу, а ночью отрежу косу, пусть продает ее, уже двадцать сантиметров есть. И остригусь сама совсем коротко, и тогда в школе меня перестанут дергать за волосы. Лучше бы налысо, но не получится.

Она долго ходила под мелким дождиком, мерзла, забредала погреться в магазины, но быстро оттуда уходила: на нее, как ей казалось, внимательно смотрели все взрослые – как же так, дети должны быть в школе, а эта прогуливает!

Она очень хотела есть, утром мамы не было, она уехала чуть ли не на рассвете, и на кухне не осталось ровно ничего из еды. Бабушка все съела сама. Только в раковине громоздилась грязная посуда.

Бабушка, ковыряя спичкой в зубах, сидела у телевизора, заранее раздраженная.

– Что ты тут шляешься, шлюха, опоздаешь! – завопила она. – Хорошей палки захотела!

Лена быстро умылась и ушла в школу без завтрака. Так что теперь в животе у нее подвывало. И вдруг по дороге ей попался «Макдоналдс», куда она никогда раньше не осмеливалась заходить, да и возможности не было.

А тут Лена увидела большую букву «М», очень вкусно запахло жареным, и Лена решила: будь что будет! Живот просто прилип к спине, есть хотелось страшно.

Все ее одноклассники отмечали тут свои дни рождения и потом весело вспоминали, как вчера было. Только Лене нечего было сказать.

Она подумала: а вдруг кто-нибудь не доест булочку? И оставит ее лежать?

С этими мыслями она робко шагнула в дверь и остановилась между столиками. В это раннее время только редкие посетители сидели и жевали в разных углах зала. На Лену сразу стали выжидательно смотреть стоящие за прилавком продавцы в кепках.

И ни одной булочки не было видно.

Лена быстро вышла на холод, пока не выгнали.

Она стояла за дверьми, понурившись. Куда теперь идти? В метро без денег не пустят. В какой-нибудь большой магазин, чтобы все опять на нее строго смотрели, почему она не в школе? И тут к ней подошел немолодой дяденька и сказал:

– Ты чего тут одна? Угостить тебя? Я могу. Я из благотворительного комитета, мы кормим ребят бесплатно.

Лена растерялась и не ответила.

Дяденька говорил быстро и неразборчиво.

– Но только надо со мной съездить в комитет и написать заявление, а то меня по головке не погладят! Скажут, сам съел, а другим приписал, хи-хи-хи. Я на машине. Вон видишь, две девочки стоят, я их уже несколько раз кормил. Но нам надо кормить не одних и тех же, правда? Да? Да ведь?