Странствие Парка - [26]

— Он уехал.

— Но почему? Почему? Почему он уехал, даже не попрощавшись? Мы не успели его поблагодарить.

— Он не ждет благодарности. Вы должны это знать. Он отшельник. Легенда говорит, что когда-то он был одним из благороднейших рыцарей Круглого Стола, но потом из-за какого-то ужасного греха…

— Он давно искупил свой грех.

— Конечно, искупил, но все равно продолжает скитаться, совершая разные добрые дела.

— Я хочу, чтобы ты сегодня познакомился с полковником, — Фрэнк произнес это своим обычным тихим голосом из-за очередной коровы.

— Что? — Парк подпрыгнул так, что корова дернулась и задней ногой чуть не опрокинула ведро. Мальчик успел его подхватить. — Что?

— Я еще раз обо всем подумал, — продолжал дядя, — может, он немножко и расстроится, но он все равно должен о тебе узнать. Зря я это откладывал.

Хаааа.

— Все и так хорошо. Правда, — Парка прошиб пот. — Я не хочу его беспокоить. Он ничего про меня не знает. И не нужно.

— Он должен о тебе знать. Ты его внук, продолжение рода.

— Но я разведен. Вы сами сказали.

Фрэнк усмехнулся и тут же посерьезнел.

— Ты не разведен. Развелись твои родители.

Парк напрягся. Зря Фрэнк над ним смеется.

— Я знаю. И все равно, все теперь по-другому.

— Только потому, что так решила твоя мама. Пойми, я не осуждаю ее, у нее были на то причины. Но ты все равно член нашей семьи.

«Так я и поверил», — подумал Парк, но ничего не сказал.

— Из меня плохой утешитель, я знаю.

— Все в порядке, — сухо ответил мальчик.

«Только смеяться надо мной не надо».

Фрэнк встал и понес свое ведро в сепараторную. Когда вернулся, подошел к Парку.

— Я зайду в дом после завтрака.

— Нет! То есть я не хочу его расстраивать.

Фрэнк положил руку мальчику на плечо. Если дядя и заметил, что Парк весь дрожит, то не подал виду.

— Не переживай, все будет хорошо, — сказал он.

Теперь ошибки быть не могло. Фрэнк произнес заветную фразу. Днем позже, но все будет хорошо. Итак. Что Бог имеет в виду? Фрэнк не сказал все хорошо, он сказал все будет хорошо. Так что Бог имеет в виду? Что Парку нужно немножко подождать? И не уезжать сегодня? Пусть Фрэнк отведет его к старику? Хаааа. Нет, он не сможет. Не сможет снова войти в ту комнату и посмотреть ему в глаза.

Парк убежал к себе в комнату, как только они закончили доить, и начал кидать одежду в чемодан. Это был маленький матерчатый чемодан, и когда все было собрано, мальчик не смог застегнуть молнию. Ему пришлось все вытащить и сложить каждую вещь заново. Руки дрожали. Что делать с кроссовками? В них нельзя ехать в автобусе. Они до сих пор воняли, и эти огромные зеленые пятна. Придется надеть кожаные туфли, хотя они и натирают ноги. Мальчик оглянулся в поисках газеты или бумажного пакета, но в комнате не было других признаков повседневной жизни, кроме его раскрытого чемодана. Ни пакетов, оставшихся от покупок, ни газет, — не то, что дома. Может, что-нибудь найдется в кухне? На задней веранде точно должно быть…

— Ты куда идти?

Он развернулся и увидел Тхань на пороге комнаты.

— Ты можешь стучать, прежде чем вламываться?

Она озорно улыбнулась и постучала в уже открытую дверь.

— Так лучше, мистер Холодная Голова?

— Нет. Что тебе надо?

— Фрэнк сказать ты идти сейчас.

— Я занят.

Она широко открыла глаза в притворной наивности.

— Ты идти к дедушке. Фрэнк сказать.

— Крыса, — пробормотал он на выдохе.

— Что?

Парк ничего не ответил. Что делать? Он не может туда войти. Эти глаза, горящие болью… это хаааа.

— Бояться?

— Нет.

Он надел кроссовки, как они были, не развязывая шнурки, прошел мимо нее по коридору и дальше вниз по лестнице. Фрэнк стоял внизу и улыбался мальчику. Выхода не было.

— С добрым утром! — сказал Фрэнк, как будто они еще не виделись. — Слушай, дедушка уже в кресле. Я подумал, может, ты отвезешь его на веранду? На улице хорошая погода, ему полезно побыть на свежем воздухе. Ладно?

Парк кивнул и сделал глубокий вдох. И пошел за Фрэнком к комнате старика.

— Полковник?

Старик сидел, ссутулившись, в кресле-коляске. Поверх серой пижамы на нем был надет фланелевый халат цвета морской волны. Ноги закрыты разноцветным шерстяным пледом. Голова старика была странно повернута чуть кверху в ту сторону, где стоял Фрэнк.

— Я привел мальчика к тебе познакомиться. Это сын Парка.

Парк замер, ожидая услышать крик старика, но ничего не произошло. Старик словно ничего не видел и не понимал. Его глаза смотрели в пустоту, а тонкие пальцы левой руки слабым движением бессмысленно гладили плед.

— Твой внук, — Парку хотелось, чтобы дядя говорил потише, — твой внук отвезет тебя на веранду, чтобы ты побыл на солнышке. Хорошо?

Ответа не было, ни кивка, ни знака глазами. Может быть… смел ли он надеяться? Может быть, старик не вспомнит, что уже видел его? Как бы там ни было, но дедушка не расстроился и не разволновался, увидев его. Фрэнк позвал Парка подойти поближе.

Парк сделал крошечный шаг через порог. Как себя вести? Заговорить? Пожать безжизненную пухлую правую руку? Поцеловать деда в морщинистую щеку? Парк вздрогнул.

— Добрый день.

Больше похоже на писк, чем на приветствие. Старик не шелохнулся.

Фрэнк улыбнулся из-за плеча больного.

— Иди сюда. Запомни только, что в дверях нужно немного наклонить коляску, чтобы колеса переехали через порог.