Странный мальчик - [4]

– О чём же ты думаешь? – спросил я с любопытством.

– Обо всём. Я сидел на скале и глядел на море. Лучшую радость ведь получаешь благодаря глазам. Я сижу неподвижно, и всё само, без моего усилия, входит в меня. Не только входит, но как бы просит разрешения войти. Я открываю глаза, и вся прекрасная даль входит в меня. Какое море ни широкое, но всё же сжимается, чтобы уместиться в моих глазах…

– Как у тебя умно всё выходит, – с жаром перебил я его.

Он улыбнулся и продолжал:

– Пролетит птица, но и она моих глаз не минует, на миг войдёт и полетит дальше. Самое большое и самое малое входит в меня и радует. Нужна ли мне игра?

– Но тебе не хочется бегать, кричать, охотиться? – спросили мы оба жадно, в один голос, всё более поражаясь тем, что слышали от него.

То, что он говорил, было так странно, необычно для нас. И то, чем мы жили до сих пор, стало как будто колебаться, становилось как будто чужим от новых мыслей.

– Нет, не хочется. Вы посмотрите: мне пятнадцать лет, а мне едва дают двенадцать. Я ведь слабый, и оттого, вероятно, не хочется… Дома я как-то слышал, что скоро умру. Потому и учиться перестал, потому и читать перестал.

Со страхом мы взглянули на него. Я никогда не видел мёртвых людей, никогда не видел людей смертельно-больных и никогда не думал о смерти. Не думая, как-то уверен был, что смерть существует для других, нас же не коснётся. О себе не говорю. Мне даже дико было бы подумать, что я могу умереть. Не только потому, что смерть считалась чем-то невыразимо страшным, и что о ней дома говорили шёпотом и с ужасом: я ненавидел смерть и инстинктивно боялся её.

– Ты скоро умрёшь? – с трепетом спросил я его.

– Слышал, как говорили, что недолго поживу ещё.

– А… а ты не боишься смерти? – бледнея, спросил Коля дрожащим голосом. Оба мы стали боязливо оглядываться назад. Казалось всё, что кто-то стоит за спиной у нас.

– Я ничего и никого не боюсь, – медленно, как бы желая убедить нас в том же, ответил Странный Мальчик. – Кого мне бояться? Я ведь сын царя. Но у меня гадкие сны, которые преследуют меня. Я просыпаюсь сыном бедного слепого, которого все и всегда мучают. Мать… ах, если бы вы знали, как мы несчастны. Но вот придёт смерть, и всё переменится. Никогда уже не проснусь я, и вечно буду там, где живу настоящей жизнью. Я люблю смерть, – она благодетельница.

– Всё это чрезвычайно странно и непонятно, – почти с отчаянием произнёс Коля, подумав. – Не бойся, Павка, – успокоил он меня, заметив, что я стал дрожать и схватил его судорожно за руку. – Я должен поговорить с папой об этом. Ты ужасно странный мальчик. Я таких не встречал. Но ты мне очень нравишься и, – откровенно прибавил он, – если бы я не боялся, то сидел бы с тобой и разговаривал. Так интересно всё, что ты говоришь, и мне право чего-то стыдно. – Голос его оборвался. – Кажется стыдно? – задумчиво переспросил он себя. – Ты назвал Красного Монаха. Кто это такой? А Наставник? Я готов познакомиться с твоими друзьями и врагами. Я верный… в дружбе.

– Я верю тебе, – сказал Странный Мальчик.

– Кто такой Красный Монах и Наставник? – спросил я.

– Наставник, – ответил Алёша, – самый добрый, близкий и драгоценный друг мой. Красный Монах – могущественный враг нашего царства, – и между Наставником и Красным Монахом была вечная борьба.

– Ты говоришь была, – произнёс я, – а теперь?

– Об этом я вам когда-нибудь расскажу.

– Разве они существуют? – спросил Коля, положив руку на плечо Странного Мальчика.

– Конечно. Они существуют, но не «здесь» а «там», в царстве моего отца. Какая удивительная, прелестная жизнь у нас. Даже жалко и стыдно видеть всё, что здесь. Если бы вы хоть одним глазом могли увидеть, как у нас прекрасно.

– Разве там всё не так, как здесь? – спросил я, всё держа Колю за руку.

– О, нисколько не похоже; меньше чем тёмная комната похожа на солнце.

– Там училища нет? – с недоверием допытывался я.

Странный Мальчик вдруг засмеялся.

– Нет, – произнёс он, став серьёзным. – Трудно представить себе, что там. Когда-нибудь я вам подробно расскажу, как живут в нашем царстве.

Мы молча слушали его. Всё было так ново и захватывало целиком. «Вот тебе и оборванный мальчик», – думал я, всё более чувствуя его превосходство над нами. А мы ещё хотели побить его…

– Ну, расскажи нам о «Красном Монахе», – попросил, наконец, не выдержав, Коля.

– Расскажи, пожалуйста, расскажи, – попросил и я.

– Хорошо, я расскажу вам, – с готовностью ответил Странный Мальчик, и мы переменили места, чтобы удобнее слушать.

Но в эту самую минуту раздался острый голос Маши, звавшей нас завтракать. Приходилось отложить слушание рассказа. Неохотно мы поднялись со своих мест.

– Ты видишь, нас зовут и нам нужно идти, – произнёс Коля. – Посиди, если можешь, и подожди нас. После завтрака мы придём, и ты нам расскажешь о «Красном Монахе».

– Я думаю и мне уже пора домой идти. Лучше всего зайди к нам, когда будешь свободен. У меня славный брат, и он будет рад когда ты придёшь. Тогда я расскажу вам, если удобно будет. А то в другой раз когда-нибудь…

– Паничи, Коля! Павлуша! – кричала Маша, надрываясь.

– Сейчас, – с досадой крикнул в ответ Коля и, подумав, сказал, – хорошо, я приду к тебе с Павкой, как только мне можно будет.