Странные времена - [18]

– Джентльмены, – вздохнул Реджи, – позвольте озвучить несколько наблюдений. Во-первых, хотелось бы развеять распространенное заблуждение, которое часто возникает даже в наш просвещенный век, когда путают внешний вид и свободу самовыражения с гомосексуальностью. Так получилось, что я на сто процентов гетеросексуален. Во-вторых…

Дальше события развивались очень быстро. Так быстро, что никто ничего не успел заметить. В одну секунду еще ничего не случилось, а в следующую уже все произошло. В одну секунду братья Фэнтоны скалились на жертв, а в следующую уже обнаружили, что к горлу приставлено по ножу, которые Реджи сжимал в обеих руках.

– Еще раз попробуете угрожать мне или моим друзьям, и я вас на ленточки порежу, – прорычал дородный журналист совсем другим голосом: низким, вибрирующим, с ливерпульским акцентом. И без ставших уже привычными цветастых оборотов. – Все ясно?

Громила попытался ответить, но застыл, когда лезвие прижалось к коже еще плотнее.

– Кивните, если поняли. Только медленно.

Братья Фэнтоны слегка наклонили головы, выражая безоговорочное согласие. Так же быстро все стало по-прежнему. Ножи исчезли там, откуда появились, Реджи вернулся на свое место и обычным тоном продекламировал:

– Великолепно. Рад был побеседовать, но нам с дамами пора.

Ошарашенные головорезы остались стоять на тротуаре неподвижно, как статуи, пока троица сотрудников газеты торопливо удалялась.

– Ничесе, – выдохнула Стелла, когда они отошли на достаточное расстояние, – какого… Че щас было-то? Да ты прям типа Стейтем, Реджи. Отпад полный.

– Не принимай близко к сердцу, милочка, – поморщился тот, спеша дальше. – Сие была досадная необходимость. Не следует распространяться о том прискорбном инциденте. Тебе пора домой, пока Грейс не начала беспокоиться.

Реджи помахал спутницам на прощание, перешел дорогу и торопливо направился по своим делам. Он выглядел как взволнованный библиотекарь, который опаздывает на репетицию виолончельного ансамбля.

Стелла с Ханной недоуменно переглянулись. Грузный журналист до смерти боялся еженедельного редакционного совещания, но мог приставить ножи к горлу бандитов с головокружительной скоростью.

Глава 6

Джимми проснулся, будто от толчка.

Обычно местечко под железнодорожным мостом в Каслфилде казалось вполне приличным: почти в центре, но при этом в стороне от пешеходных тропок. Никакие пьяные студенты не спотыкались о спящего бродягу по пути на занятия. А еще здесь было сухо. Конечно, за исключением тех случаев, когда затяжные дожди переполняли стоки и затопляли все кругом.

Сегодня, однако, лишь слегка моросило. Когда Джимми забивался в нишу между кирпичными перекрытиями, становилось почти тепло, но иногда ветер задувал под определенным углом, пронизывая насквозь и заставляя трястись от холода.

Джимми подумал, что проснулся как раз поэтому, хотя промозглая сырость стояла именно такая, какую можно ожидать в Манчестере посреди марта. Предполагалось, что наступила весна, но только на прошлой неделе шел снег. Почти по всей стране движение парализовало, но в этом городе осадков выпало совсем немного. Джимми родился и вырос в Глазго, а потому с гордостью рассказывал, как на самом деле выглядят морозы. Вот там найти место для ночлега было тяжело. Манчестер, по сравнению с прежним местом обитания, казался почти курортом.

Обычно компанию Джимми под мостом составляли Лики и Джен, но когда приятеля замели за воровство, девчонка тоже перестала приходить. Люди их образа жизни постоянно находились в движении: исчезали, чтобы появиться спустя несколько месяцев или лет. Или никогда больше не появиться.

Джен казалась милой и доброй, но всегда разыгрывала непонимание, если ее спрашивали, не принадлежит ли она к малому народцу. Джимми не настаивал на ответах. Он, пожалуй, тоже не спешил бы открываться незнакомцу. Вполне возможно, у девчонки имелась веская причина скрываться. Как и у него самого.

Каслфилд производил очень приятное впечатление и нес в себе отголосок старины. Неподалеку даже висела табличка для туристов с надписью, что на этом месте раньше располагался городок, из которого и вырос Манчестер. Он появился возле римского форта Мамуциум, обеспечивая крепость «всем необходимым». Брат Джимми служил рядовым в армии, поэтому объяснил, какую именно «необходимость» солдаты удовлетворяли в первую очередь. Однако когда уроженец Глазго имел неосторожность пошутить насчет истинного предназначения изначального поселения, Кэрол Ньюэлл подкинула Джимми какую-то гниль. Странное проявление гордости за свой город от девчонки, которая сама немало покувыркалась на задних сиденьях автомобилей, пока не подхватила дурную болезнь.

Между жилыми домами до сих пор виднелся остов форта: тут и там выглядывали руины старой кладки. Туристам требовалась табличка с надписью, но Джимми ощущал историю по-другому. Она пропитывала здешнюю почву. Для народца древность скрывалась не в книгах.

Он укутался в спальный мешок и повернулся на бок, собираясь еще немного вздремнуть, пока поезда не возобновили движение, грохоча над головой, а обычный мир не разразился привычным раздражающим гулом. Чего бы только Джимми не отдал за непрерывный восьмичасовой сон. Все могло бы измениться, отдохни он как следует.