Странности любви - [3]

Или примерно в те же дни — ушел на банкет, сказав мне: „Если тебе нельзя, так и я должен около тебя сидеть?!“

Можно ли забыть, что из роддома привез нас с дочкой в прокуренную, наспех убранную квартиру. Оказывается, всю ночь он „праздновал“ наше возвращение, а мне сразу пришлось приниматься за стирку и уборку. Казалось бы, он предупредителен, заботлив по отношению к другим. Он бегает, предупреждает чужих жен, что их муж задержится, даже если его никто не просит об этом, и в то же время спокойно может пройти мимо дома с работы, просидеть с товарищем за душевной беседой до двух часов ночи, не сообразив, что меня нужно предупредить об этом. Или выйдет проводить товарища, сказав, что минуть через пятнадцать вернется, но придет за полночь.

Может быть, вы думаете, что слишком строго с него спрашиваю? Нет, я редко регламентирую его время и то заранее знаю, что он придет тогда, когда ему захочется.

По дому у него обязанностей никаких. Он говорит, что, мол, все понимает, только не догадывается помочь, и нужно, чтобы я напоминала ему сама, просила, когда необходимо: „Коля, сделай, пожалуйста“. „Завтра“, „В выходной“, — отвечает, и на этом кончается его помощь.

Ну, вот еще случай. Сломались в серванте такие маленькие пластмассовые штучки, на которых держится полка. „Коля, — прошу, — сделай, пожалуйста“. „Сделал“: поставил под полкой карманный фонарь. Понадобился ему фонарь, забыл он, куда его определил. „Дочка, принеси мне фонарь“. Дочка вытаскивает фонарь, посуда летит на пол, но бог с ней, с посудой. Слава богу, дочку не ушибло при этом. А случилось это через месяц после того, как сломалась полка.

Вам, возможно, все мелочью кажется. Но сколько таких мелочей! Стыдно писать о том, что кажется само собой разумеющимся. Например, купание, смена белья, стрижка. Ему обязательно несколько раз нужно напомнить, чтобы он сходил постригся, помылся, надел чистую рубашку. Кажется, что он просто мертвый человек. По родительскому дому никогда не скучает; ответить родителям на письмо, поздравить их с праздником — не догадается, опять я.

Может, я сама виновата во всем, но уже не могу ничего сделать. Все мои объяснения бесполезны. Он говорит, что все понимает, что он сопьется, если меня не будет, и в то же время все остается по-прежнему.

Не знаю, смогла ли вам объяснить, что хотела. Я не могу написать своего имени: просто стыдно расписываться в своем бессилии, в неумении наладить собственную жизнь.

Я очень хочу, чтобы вы ответили мне. Возможно, все дело во мне? Но нет у меня никакого выхода. Может, хоть напечатанное слово как-то встряхнет его, заставит иначе взглянуть на нашу жизнь. Я не хочу иметь в своем доме равнодушного квартиранта, мне нужен муж, на которого можно опереться. Как мне быть?!

С уважением, Л.

Приморский край».

«…Я работаю на кирпичном заводе. Работа чисто физическая, и удовлетворение получаешь только от чрезмерной усталости во всем теле, когда не хочется двигаться, а лишь лежишь, ощущая свое тело, такое большое и тяжелое в этот момент.

Я люблю жизнь во всех ее проявлениях и часто думаю о ней. Любовь — одно из живых и ярких проявлений жизни. Любить неистово, до самозабвения могут только люди с богатым воображением, так как они способны вырвать из простой, обыденной жизни яркие, неповторимые краски. За любовь надо бороться, надо ее создавать, иногда даже лепить из малых кусочков. Это тоже творчество, это мужество: не отступать перед возникшими препятствиями. Как нет одинаковых произведений искусства, так нет и какого-то эталона хорошей и чистой любви.

Чтобы хоть что-то понять в жизни, я бросился в крайности: убегал в лес на целый месяц, шел пешком в мороз и слякоть, спал где придется, жил в палящих зноем песках, переменил много мест работы и профессий. И что же я вынес из всего этого? А то, что после дождя обязательно выглянет солнце, и если ты сегодня мерзнешь — завтра будешь греться до одури, повторяя про себя: „Бери тепло, пока есть возможность, и радуйся ему, ибо ничего нет в мире постоянного, и то, что к тебе так нечаянно нагрянуло, обязательно уйдет, чтобы вернуться в другой, новой форме“. И вот именно понимание этой неразрывности хорошего, существование добра и справедливости в различных их проявлениях и давало мне силы жить и устраиваться на новом, незнакомом месте.

Вспоминаю свою первую дружбу в школе с одной девчонкой. Эти недомолвки, взгляды украдкой, прогулки по городу и первый поцелуй, сухой и быстрый. Ведь я мог жить, как многие: жениться, осесть и быть примерным семьянином. Но неудовлетворенность собой, какая-то жажда узнать и испытать все на себе, — конечно, тут сказались и безотцовщина, и впечатления от множества прочитанных книг — толкнули меня из дома, и я поплыл от пристани к пристани, отбрасывая в пути шелуху наивных представлений.

Говоря о любви, я не хочу повторяться, так как о ней многие века толкуют на разных языках. Вечная тема, пока жив человек, пока он дышит и двигается, умирает и страдает, наделенный и обделенный этой большой тяжестью… От присутствия ее бывает ему тяжко, но, сбросив ее, он страдает от наступившей легкости.